Полевое руководство для научных журналистов

Журналисты давно опираются, как на костыль или знак скорописи, на проверенный временем метод поиска сторонника и противника для любого вопроса – от абортов до ядерного оружия. Для журналиста это быстрый и легкий способ показать свою непредвзятость. Но это еще и легкий способ запутать читателя, когда дело касается сложных экологических проблем, да и просто заставить сомневаться, что СМИ служат какой-то полезной цели.

Когда этим злоупотребляют, это неизбежно приводит к тому, что подчеркиваются полярные мнения по спорному вопросу, а не средние, где, скорее всего, и находится консенсус. Не помню, где услышал это впервые, но удобство и одновременно слабое место этой практики выражается правилом: «На каждого кандидата наук найдется равный и противоположный кандидат наук».

Одно решение, не самое простое, состоит в том, чтобы развивать отношения с учеными в разных областях – токсикологии, климатологии и т. д., – в чьей экспертизе и объективности вы сами не сомневаетесь. Они должны стать вашими постоянными помощниками, скорее, личными гидами, а не источниками для материала.

Другой способ я называю «истиной в маркировке». Убедитесь, что понимаете мотивацию людей, с которыми говорите. Если ученый помимо чисто научной области работает на Маршалловский институт (отраслевой экспертный центр, возражающий против экологического регулирования) или на экоактивистскую организацию Environmental Defense, упомянуть об этом – обязанность журналиста.

В недавнем материале о политике в отношении климата я так описал Пэта Майклза, известного скептика в этой области, который пользуется поддержкой консервативных и отраслевых организаций:

«Климатология сейчас очень политизирована», – сказал доктор Патрик Майклз, климатолог Виргинского университета, который, сотрудничая с Институтом Катона, либертарианской организацией в Вашингтоне, критиковал утверждения, что глобальное потепление представляет значительную угрозу.

Такое мнение может иметь право на существование в истории о политике, но его, пожалуй, лучше избегать там, где дело касается только науки. То же касается и биолога, работающего на Всемирный фонд дикой природы.

Тепло против света

Одна из главных сложностей работы с экологической тематикой – поиск подходящего способа добиться иного баланса: между «теплом» эмоциональной составляющей материала и более сдержанным «светом» науки и статистики.

Возьмем, к примеру, кластер рака – район, где наблюдается множество онкологических диагнозов. Журналист, пишущий материал об этом, должен сложить несколько кусочков пазла. Можно эмоционально написать текст, полный страданий матери, потерявшей ребенка из-за лейкемии в районе, где промышленные выбросы когда-то загрязнили источник воды. А можно написать материал с холодной статистикой эпидемиологии, которая в этом конкретном случае, вероятно, не сможет однозначно доказать, что рак вызван именно загрязнением.

Не важно, как вы построите историю, – читатель все равно может остаться в уверенности, что к смерти привело загрязнение.

Яркие примеры того, как журналисты находят баланс между «теплом и светом», можно найти в неопределенности, страхе, заверениях политиков и ажиотаже активистов после разрушения башен Всемирного торгового центра. Весь Нижний Манхэттен был окутан облаком пыли из цемента, кремнезема, штукатурки и асбеста. Я со своими коллегами из местных и федеральных СМИ был погружен в эту историю. Кто-то педалировал тему страха и опасности с помощью огромных заголовков. Некоторые сами делали опасные вещи, акцентируя внимание на том, что не было доподлинно известно или оставалось неясно, в то время как мы писали о совершенно определенном риске, который был очевиден, – риске для рабочих без специальной защиты, которые карабкались по дымящимся развалинам.

Некоторые аналитики подвергли нас критике, что мы игнорируем предупреждения об опасности пыли, оседающей вокруг разрушенных башен. Но я готов ответить за каждое свое слово, кроме одной фразы, написанной второпях (ах, эта тирания времени!), где я некорректно написал, что в пробах воздуха не было обнаружено вредных веществ. На самом деле их обнаружили, но в очень низких дозах и только в непосредственной близости от башен.

Те, кто подчеркивал потенциальные угрозы, опирались на заявления некоторых ученых и компаний, которые добивались всеобщего внимания и оценивали риск в отношении асбеста в окрестностях башен относительно пороговых величин, разработанных для хронического воздействия на рабочем месте – совсем другой ситуации. Страха было много, а фактов – мало.