Наконец, нас вызвали. Мы вошли в зал заседаний гуськом. Это большая комната, светлая, устланная коврами, шагов не слышно. Посредине комнаты идет стол, а перпендикулярно к нему расположены три длинных стола, за которыми по бокам сидят присутствующие. Всего в комнате было человек 100. Председательствовал Молотов, доклад об учебниках делал Бубнов. Сталин сидел за перпендикулярным столом в середине, визави к нему сидел Ворошилов, а сзади Сталина Каганович. Около Кагановича вертелся Рабичев, по-видимому, указывал ему, кто вошел в комнату и сообщал краткие биографические данные о нас. Сталин все время вставал, курил трубку и прохаживался между столами, подавая то и дело реплики на доклад Бубнова. Бубнов сделал отвратительнейший доклад. Сталин прервал его и спросил, поддерживает ли он свое предложение, которое было на руках у членов Политбюро в письменном виде. Бубнов сказал – поддерживаю, и что оно исходит из того, что говорил Сталин на прошлых заседаниях. На помощь Бубнову выступила Крупская и стала доказывать, что к концу второй пятилетки у нас исчезнет разница между физическим и умственным трудом. Пока говорили Бубнов и Крупская, в комнате стоял шум, присутствующие разговаривали между собой, обменивались впечатлениями и глядели на нас, как на выставку приведенных из зоологического сада зверей. После Крупской сейчас же взял слово Сталин. Как только начал говорить Сталин, сидевшие на конце зала встали и подошли ближе, таким образом, вокруг Сталина образовался полукруг, сидели только ближайшие за столом, остальные стояли полукругом и с напряженным вниманием слушали. На лицах было глубочайшее внимание и полное благоговение. Сталин говорил очень тихо. В руках он держал все учебники для средней школы, говорил с небольшим акцентом, ударяя рукой по учебнику, заявил: «учебники эти никуда не годятся»… Что, говорит, это такое «эпоха феодализма», «эпоха промышленного капитализма», «эпоха формаций» – все эпохи и нет фактов, нет событий, нет людей, нет конкретных сведений, ни имен, ни названий, ни самого содержания. Это никуда не годится. То, что учебники никуда не годятся, Сталин повторил несколько раз. Нам, сказал Сталин, нужны другие учебники, с фактами, и событиями, и именами. История должна быть историей. Нужны учебники Древнего мира, Средних веков, Нового времени, история СССР, история колониальных и угнетенных народов. Бубнов сказал: может быть, не СССР, а история народов России. Сталин говорит – нет, история СССР, русский народ в прошлом собирал другие народы, к такому же собирательству он приступил и сейчас. Дальше, между прочим, он сказал, что схема Покровского не марксистская схема и вся беда пошла от времен влияния Покровского. Переведите, говорит, учебники с французского или немецкого языков, переделайте их соответственно нашим требованиям, возьмите учебник Виппера. У Милюкова больше фактов, чем у вас. Переведите на русский язык учебники Древнего мира Вебера или Шлоссера. Дадим для этого бумагу… Сталин предложил восстановить в университете исторический факультет.
