Лейтмотивом юбилейного сценария стала идея завещания Пушкина потомкам, жителям Страны Советов, воплотившим самые заветные мечты поэта. Если он жил во время «палочной муштры» царской России, то его потомки оказались в стране «социалистической свободы». Учитывался и международный контекст – рост угрозы со стороны фашистских государств. Пушкина объявляли поэтом, стоящим в одном ряду с главными мировыми классиками, что должно было опровергнуть утверждения об ущербности неарийской славянской литературы. Подчеркивалось, что расцвет советской культуры пришелся на время, когда в нацистской Германии массово сжигали книги:
Апогеем торжеств стал многотысячный митинг, проведенный у памятника Пушкину в Москве 10 февраля 1937 года. Вечером состоялось торжественное заседание в Большом театре. Митинги и вечера прошли во многих городах страны. Корреспондент газеты «Нью-Йорк таймс» писал, что «вся Москва сходит с ума по Пушкину».
Но юбилей не смог остановить накрывший страну психоз, связанный с поиском внутренних врагов. На отпечатанных к торжествам 200-миллионным тиражом школьных тетрадях с изображением Пушкина и сцен из его произведений были обнаружены контрреволюционные символы и призывы. Секретарь Куйбышевского обкома ВКП(б) Павел Постышев направил служебную записку Сталину и наркому внутренних дел Ежову:
О результатах расследования докладывали лично Сталину:
Тетради изъяли, виновных художников арестовали. Малевич отсидел год, его спасла жена, которая ходила по кабинетам с клише для печати и сумела доказать, что никакой крамолы там нет. А вот Смородкин отсидел много лет, выйдя только после смерти Сталина и к тому времени лишившись в лагерях пальцев ног.
В 1939 году бдительный П. Постышев был расстрелян как «член центра право-троцкистской организации… агент японской разведки». Один из организаторов юбилея упомянутый выше Межлаук был арестован в декабре 1937 года и в следующем году расстрелян. Из членов Пушкинского комитета вскоре были расстреляны А. С. Енукидзе и нарком просвещения А. С. Бубнов. Еще в 1936 году по доносу был арестован заместитель Пушкинской комиссии АН СССР Ю. Г. Оксман.
Эмигранты отреагировали на помпезный юбилей злым анекдотом: