Читаем Поляки в Западной Сибири в конце XIX – первой четверти XX века полностью

Среди переселенцев в Сибирь довольно большое количество составляли самовольные переселения. Из губерний нечерноземной полосы, в том числе Привислинских, в Сибирь переселились в период 1896–1904 гг. 1990 переселенцев, из них самовольных – 1964 (98,6 %). В 1905 г. из 1853 переселенцев самовольных было 1842 (99,4 %). В 1896, 1898 и 1900 гг. самовольные переселенцы в Сибирь из Привислинских губерний составляли 100 %[764]. Как видим, почти все переселенцы из Привислинских губерний переселялись в Сибирь самовольно.

С 1907 по 1914 гг. число самовольных переселений из Привислинских губерний в Сибирь пошло на спад. В 1907 г. самовольные переселенцы составили 125 человек из 1054 (11,8 %), только в 1908 г. число самовольных составляло 604 чел. из 1296 (46,6 %)[765]. Оценка самовольного переселения, данная Л. Ф. Скляровым, как стихийного движения крестьянской массы из перенаселенных областей на свободные окраины нам представляется верной.

Пик крестьянских переселений в Сибирь пришелся на годы аграрной реформы П. А. Столыпина. Для крестьян-переселенцев были установлены льготные тарифы на проезд по железной дороге, а также установлено право для ходоков по свободному поиску места поселения. Переселение крестьян в Сибирь после 1906 г. характеризовалось тем, что почти все приезжающие селились на переселенческих участках, а не в селах старожилов[766]. По числу выпущенных ходоков первенство занимала нечерноземная Могилевская губерния, которая в 1907 г. дала 11 649 ходоков. В 1907 г. переселенческое движение охватило все губернии Европейской России, включая и Царство Польское, откуда в 1907 г. переселилось в Сибирь 188 семей, насчитывавших 924 человека, что составляло 1 % переселенцев. Больше 10 тыс. переселенцев в 1907 г. дали Могилевская (40 192 чел.), Витебская (22 228) и Минская (19 366) губернии[767].

17 мая 1910 г. по инициативе главноуправляющего землеустройством и земледелием А. В. Кривошеина состоялось совещание, обсуждавшее вопрос о возможности содействия переселенцам католического вероисповедания. Совещание пришло к выводу о целесообразности развития польской колонизации Сибири. Участники совещания были убеждены в том, что колонизация отвлечет поляков из западных губерний и местностей Привислинского края, ослабит польское влияние на указанных территориях. Вместе с тем, по мнению участников совещания, польская колонизация «не представляет опасности для Сибири с ее подавляющим непольским населением»[768].

С началом реформы Столыпина переселенческое движение охватило Домбровский бассейн, пограничье Келецкой губернии, Петроковский и Лодзинский округа, некоторые районы Калишской и Седлецкой губерний, восточную часть Люблинской губернии[769]. По мнению Ю. Околовича, большую роль в решении крестьян переселиться играла «агитация», которую вели в письмах солдаты, воевавшие в Русско-японскую войну, и политические ссыльные из рабочих, которые занимались в Сибири ремеслом[770].

С 1907 по 1911 гг. из Витебской губернии Дриссенского и Двинского уездов, Виленской губернии Вилейского уезда, Минской губернии Режицкого уезда, Могилевской губернии Сеннинского уезда, Волынской губернии Житомирского уезда польские крестьяне прибывали в селение Букмуйжа Бороковской волости Мариинского уезда, деревню Микушина Заимка, поселки Малиновский, Ильинский и Кузьминка Бороковской волости, поселок Парамоновский Каинской волости, Новопокровский и Петровский Михайловской волости Каинского уезда.

Основная масса польских переселенцев по-прежнему оседала на территории Мариинского, Томского и Каинского уездов. Поляки, как правило, проживали в селениях со смешанным составом. Так, селение Букмуйжа Бороковской волости Мариинского уезда было основано переселенцами-латгальцами из Букмуйжской волости Витебской губернии в 1907 г. По результатам Всероссийской сельскохозяйственной переписи 1917 г. в Букмуйже проживало 29 семей белорусов и 37 латышей[771], а по переписи 1926 г. – 325 человек, большинство из которых являлись латгальцами[772].

Возможно, что после начала оптации польского гражданства в 1921 г. белорусы и латгальцы, проживавшие в Букмуйже, с целью добиться гражданства Польши назвали себя поляками. По нашим подсчетам, крестьянами поселка было подано 33 заявления на оптацию гражданства Польши, которые в анкетах назвали себя поляками. Если эти данные взять за основу, то поляки составляли 10 % населения поселка.

В 1908 г. на территории Тюхтетской волости Мариинского уезда было образовано три переселенческих участка на 780 долей: Ченстоховский, Варшавский и Польский. Все данные участки были зачислены за католиками. В декабре 1908 г. в поселках Тюхтет, Мирославский, Ерлыковский, Ново-Митропольский, Ново-Дмитровский, Вознесенский, Чистореченский и еще в нескольких соседних поселках Мариинского уезда насчитывалось до 1000 душ католиков[773]. К 1909 г. на переселенческих участках Тюхтетской волости проживали 1573 переселенца-католика[774].

Перейти на страницу:

Все книги серии Польско-сибирская библиотека

Записки старика
Записки старика

Дневники Максимилиана Маркса, названные им «Записки старика» – уникальный по своей многогранности и широте материал. В своих воспоминаниях Маркс охватывает исторические, политические пласты второй половины XIX века, а также включает результаты этнографических, географических и научных наблюдений.«Записки старика» представляют интерес для исследования польско-российских отношений. Показательно, что, несмотря на польское происхождение и драматичную судьбу ссыльного, Максимилиан Маркс сумел реализовать свой личный, научный и творческий потенциал в Российской империи.Текст мемуаров прошел серьезную редакцию и снабжен научным комментарием, расширяющим представления об упомянутых М. Марксом личностях и исторических событиях.Книга рассчитана на всех интересующихся историей Российской империи, научных сотрудников, преподавателей, студентов и аспирантов.В формате PDF A4 сохранен издательский макет.

Максимилиан Осипович Маркс

Документальная литература
Россия – наша любовь
Россия – наша любовь

«Россия – наша любовь» – это воспоминания выдающихся польских специалистов по истории, литературе и культуре России Виктории и Ренэ Сливовских. Виктория (1931–2021) – историк, связанный с Институтом истории Польской академии наук, почетный доктор РАН, автор сотен работ о польско-российских отношениях в XIX веке. Прочно вошли в историографию ее публикации об Александре Герцене и судьбах ссыльных поляков в Сибири. Ренэ (1930–2015) – литературовед, переводчик и преподаватель Института русистики Варшавского университета, знаток произведений Антона Чехова, Андрея Платонова и русской эмиграции. Книга рассказывает о жизни, работе, друзьях и знакомых. Но прежде всего она посвящена России, которую они открывали для себя на протяжении более 70 лет со времени учебы в Ленинграде; России, которую они описывают с большим знанием дела, симпатией, но и не без критики. Книга также является важным источником для изучения биографий российских писателей и ученых, с которыми дружила семья Сливовских, в том числе Юрия Лотмана, Романа Якобсона, Натана Эйдельмана, Юлиана Оксмана, Станислава Рассадина, Владимира Дьякова, Ольги Морозовой.

Виктория Сливовская , Ренэ Сливовский

Публицистика

Похожие книги

10 мифов о 1941 годе
10 мифов о 1941 годе

Трагедия 1941 года стала главным козырем «либеральных» ревизионистов, профессиональных обличителей и осквернителей советского прошлого, которые ради достижения своих целей не брезгуют ничем — ни подтасовками, ни передергиванием фактов, ни прямой ложью: в их «сенсационных» сочинениях события сознательно искажаются, потери завышаются многократно, слухи и сплетни выдаются за истину в последней инстанции, антисоветские мифы плодятся, как навозные мухи в выгребной яме…Эта книга — лучшее противоядие от «либеральной» лжи. Ведущий отечественный историк, автор бестселлеров «Берия — лучший менеджер XX века» и «Зачем убили Сталина?», не только опровергает самые злобные и бесстыжие антисоветские мифы, не только выводит на чистую воду кликуш и клеветников, но и предлагает собственную убедительную версию причин и обстоятельств трагедии 1941 года.

Сергей Кремлёв

Публицистика / История / Образование и наука
100 великих кладов
100 великих кладов

С глубокой древности тысячи людей мечтали найти настоящий клад, потрясающий воображение своей ценностью или общественной значимостью. В последние два столетия всё больше кладов попадает в руки профессиональных археологов, но среди нашедших клады есть и авантюристы, и просто случайные люди. Для одних находка крупного клада является выдающимся научным открытием, для других — обретением национальной или религиозной реликвии, а кому-то важна лишь рыночная стоимость обнаруженных сокровищ. Кто знает, сколько ещё нераскрытых загадок хранят недра земли, глубины морей и океанов? В историях о кладах подчас невозможно отличить правду от выдумки, а за отдельными ещё не найденными сокровищами тянется длинный кровавый след…Эта книга рассказывает о ста великих кладах всех времён и народов — реальных, легендарных и фантастических — от сокровищ Ура и Трои, золота скифов и фракийцев до призрачных богатств ордена тамплиеров, пиратов Карибского моря и запорожских казаков.

Андрей Юрьевич Низовский , Николай Николаевич Непомнящий

История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии