Полярная звезда

Она молчала, и просто смотрел на небо. Ей было что сказать, но она не тратила время на пустую болтовню, и просто смотрела на небо. Я не мог нарушить ее спокойствия, и поэтому просто присел рядом с ней.

Я часто задавал себе вопрос, а нужно ли ей это все? Она, красивая, интеллигентная и обаятельная, могла бы найти другого человека. Но выбрала эту дорогу – опасную, и, по сути, безнадежную. Не знаю, зачем она это сделала, может быть, это была любовь?

Но ведь чувства женщины вещь крайней относительная, не так ли?

Или, все же, нет?

***

– Встать! – Лариса бесцеремонно выдернула из – под моей головы подушку и ударила ею. Вот такое доброе утро.

– Ммм. И почему я не ожидал ничего другого?

– Ага. – Лариса уселась рядом. – И так, что мы имеем? Наши друзья неизвестно где, скоро игра в «Панамере», а в нашем наличии мент, который не мент, и больная футболистка.

– Гимнастка. И она не больная. Успокойся, Вербицкая.

– Не суть. – Махнула рукой Лара. – Ладно, Кир, давай сначала.

– Ну, для начала я предлагаю хотя бы выйти на улицу.

– А его нет. – Махнула руками Лариса.

–Что? Подожди, как нет?

– А вот так. Взял машину и уехал. Так что, автомобиля у нас теперь тоже нет.

– Да, невеселая ситуация. Слушай, а который час?

– Начало седьмого. Вечер. – Ответила Лариса.

– Ничего себе я поспал.

– Это не ты. – Лариса продемонстрировала пустой пузырек от снотворного. – Мы, Армаш. Я сразу говорила, нельзя ему верить. Мутный он.

***

– И так, давай сначала. Начнем с тебя. Значит, твой друг Рита посоветовала…

– Лар.

– Хорошо, просто Рита. Ты послушал ее, и приехал сюда. Отсюда вывод, что Рита направила тебя в город специально, то есть, намеренно. Как и ранее Женю.

На Инкери опустилась холодная апрельская ночь. Из открытого окна на кухню дул свежий ветер, но шум города до отсюда не доходил – видимо, пустого общежития местные побаивались.

Я разглядывал цветные узоры на белой скатерти. Надо отметить, что кухня общежития Ховалайнена была достаточно уютной – не банально белые, а бежевого оттенка обои, крохотный финский холодильник, тихо урчащий в углу и маленькая электрическая плитка. Почти советский арт, 80-ые.

– Но зачем? – Спросил я. – Как она вообще могла связаться с Пашей?

– Ну, вполне возможно, что этот клоун сам ее нашел. – Ответила Лариса. – Он достаточно целеустремленный, Павлик этот. Или как его там?

– Лар, ты бы не сидела возле окна. Заболеешь.

– О, это что, забота? – Хохотнула с подоконника Лара. – Здесь светло. Хорошо. – Она метнула огрызок яблока в мусорную корзину. – Еее, попала. Так вот. Ты приезжаешь в Инкери…

– Подожди. – Остановил я ее. – Подумаем с самого начала. Инкери безобразно богат фосфоритами, так?

– Ну.

– Вот. Значит, Ванамо намеренно взорвали, чтобы спокойно эти фосфориты добывать. Придумал и реализовал это Карпов.

– Но город не утонул полностью, и тогда ему потребовалась власть, что бы довести план до конца. Тогда вопрос. Зачем, в такой крупной игре, в которой замешаны и чинодралы, нужен ты? Аня? Я – то понятно. Я – это способ давления на Вербицкого, от которого нужна формула.

– Я вот этого не понимаю.

– Чего?

– Почему они просто не придут к нему? Ну, к профессору.

– Видимо не все так просто. – Пожала плечами Лариса. – Вот. Кирюша. – Она внимательно на меня посмотрела. – Зачем ему ты? А? Ты же свидетель, не так ли? Ну? Иначе, зачем еще?

Я напряженно молчал. Это моя тайна. Но, кажется, близок момент, когда придется о ней рассказать. Потому что без этого никак.

Внезапно тишину нарушило падение чего – то тяжелого наверху. Я вздрогнул.

– Ты это слышала? – Шепотом спросил я.

– Чего слышала?

– Ну, упало что-то. Наверху.

– Господи, опять. – Взмахнула руками Лариса. – Может, хватит, а?

– Да я тебе серьезно говорю!

– Хорошо, бери фонарь, идем наверх. Идем, идем!

***

Мы остановились у коридора. Именно отсюда был голос, поющий колыбельную, отсюда выбежали дети Ханны, там, недалеко, была моя комната, и чердак. Тот самый.

Сейчас – пустота. Лишь пугающая тишина коридора. Сюда не падал даже лунный свет. Кромешная тьма.

– Слушай, а помнишь, в одном ужастике…

– Я тебя сейчас стукну! – Лариса действительно ударила меня фонариком по голове. – Чего мы сюда пришли, а?! – Зашептала она. – Нормально же сидели! Я не герой, Армаш, ужастики всегда с закрытыми глазами смотрела, и вообще до десяти лет со светом спала!

– А потом?

– Суп с котом. И потом со светом.

Я приложил палец к губам и двинулся вперед. Скрипнула половица, Лариса схватилась за сердце и грязно выругалась. Она шла за мной, повторяя одно и тоже матерное слово, пока мы не подошли к двери моей комнаты. Лара Вербицкая – она такая. Даже в самой страшной ситуации вспоминает не мать родную, а девкин срам. Воспитание.

– Армаш пойдем вниз. – Схватила меня за руку девушка, когда я начал открывать дверь. – Ничего здесь не падало, я тебя прошу!

Но я не слышал ее. Какая- то неведомая сила двигала меня вперед, и я вошел в комнату.

Здесь ничего не изменилось. Даже кровать осталась не заправленной, не говоря уже о… Лестнице, ведущей к чердаку. Крышка которого, кстати, была открыта.