Полярный круг. Выпуск 2

Слушай меня, Земля-мать! Этот палец вверх поднимаю. Слышишь, он говорит: "Бер"? Это слово священное. Этот палец вверх смотрит, прямо в небо смотрит. Слушай теперь, слушай! Слышишь - шорох сначала? Потом будто волк лязгнул зубами? Это тоже слово священное - "дан". Священное Живое само его сказало. Это - середина действия будет. Это - как женщина тебя любит: согласна, "да" говорит, но еще твоя не стала. Это - священное Живое согласно тебя слушать, тебе подчиниться. "Дан" говорит и свое лоно открывает. Вот смотри, какое у священного Живого лоно. Если смотреть сквозь него на солнце - ослепит оно тебя. Слепит оно, в глаза бьет.

Теперь последнее слово скажет священное Живое, себя назовет. Вперед двигай железный палец, пусть в лоно уйдет медное тело. Последнее страшное слово пришло - "ка". Теперь священное Живое себя назвало: "Бер-дан-ка!"

Вот моя рука. Вот берданка. Это - часть моей руки, это - часть сердца моего, часть души моей. Стал я небожителям подобен. Воля моя может сильных недоступных в Землю Мертвых посылать. Слушай, Нямы, рожденный людьми, подобен твоим детям стал...

Нялымтыси еще долго лежал на нарте и прислушивался к тому, как в нем затихают слова песни. Он сел на нарте, поднял хорей, и олени сразу же пустились размашистым бегом...

- Уга! - обрадовался дед, увидев берданку, - четома-няга нганаса (четырежды хороший человек)! Ну-ка, дай посмотреть.

Он долго вертел в руках ружье.

- Ты смотри, - говорил он, отрывая руку от промерзшего ствола, - уже само кусает. Злое. Сильное. Это - идол. Он нам удачу давать будет.

Было все по словам деда. Патронов, правда, к берданке достать не уда-лось: торговые люди из ближних станков подались с пушниной в Дудинку, а у соседей ни у кого не было такой ценности.

- Ничего, - говорил дед. - Мы и копье еще в руках держим. Берданку надо для большого дела хранить. Заяц, куропатка, песец, олень - это все мало для такой сильной берданки. Это мы и так добудем - копьем или петлей.

Но об удаче дед говорил правильно. Берданка принесла удачу. Подаренные ветки обменяли на двадцать стельных важенок. Во время отела не пропал ни один пыжик. Ни один олень не ушел с дикими. В петли на зайцев попали два песца. Дикого весной Нялымтыси добыл столько, сколько ни один охотник на памяти деда не добыл. Неводом, что оставили русские мужики Агашка и Мотька, наловили рыбы на две зимы. Линного гуся тем же неводом поймали столько, что на пять семей хватит. И Соуку из рода Нгамтусуо обещал отдать Нялымтыси свою дочь Сяйбамяку. Вот какой талан принесла берданка...

Нялымтыси въехал на холм перед стойбищем рода Нгамтусуо и долго сидел на нартах, глядя на место, где жила любимая. От стойбища сначала побежали две собачки, залаяли. На собачий лай из чумов вышли люди. Стали смотреть. Узнали. Разошлись по чумам. А вдоль цепочки санок около одного чума металась маленькая фигурка - Сяйбамяку, комся - любимая. Девушка заходила в один чум, выходила, снова заходила. Махнула даже рукой, прежде чем уйти. Затем карапуз выскочил из чума и побежал в сторону Нялымтыси. Сяйбамяку выбежала вслед и перехватила мальчишку. Нялымтыси понял - его любимец, братишка невесты, не выдержал и побежал встречать.

Для приличия Нялымтыси надо было бы подождать еще, но парень не мог более медлить. Он содрал с себя бакари, сокуй и пошел к чуму суженой. Словно какая-то сила остановила Нялымтыси на половине пути. Он бегом вернулся к нарте и вынул из чехла берданку и кинулся вперед. В чуме, видно, ждали Нялымтыси попозже. Он услышал, как будущая его теща растерянно проговорила:

- Вот, пришел уже...

Он услышал сквозь нюки, как женщины спешно отвязали пологи - меховые мешки, отделявшие каждую половину чума. Нялымтыси слышал, как в свой полог залезли его будущий тесть Соуку и мать невесты, как они затащили туда братишку Сяйбамяку.

- Кто пришел, нямы (мать)?.. Кто это пришел, идеа (отец)?.. Кто пришел, коту (сестра)?.. - настойчиво спрашивал мальчишка, пока с него снимали одежду.

По разговору Нялымтыси понял, на какой стороне чума его невеста. Он пошел к ее половине. Шорохи стихли. Парень стал поднимать нюк.

Он не ошибся. С этого края снег был отгребен от нюка. Ему была прорыта в снегу дорога. Это невеста сделала. Парень подлез под нюк, втянул туда берданку, пошарил рукой в темноте и наткнулся на Сяйбамяку!

- Это ты пришел, Нялымтыси? - внезапно закричал с половины родителей мальчишка. - Чего молчишь?.. Коту, если к тебе пришел другой парень, я скажу Нялымтыси!

С половины родителей послышался сдавленный смех. Мать Сяйбамяку была на редкость смешливой.

- Это ты, Нялымтыси? - не унимался малец.

По старинному закону Нялымтыси не мог издать ни звука.

- Это Сиге - людоед пришел, - попытался его напугать отец.

- Сиге! - завопил малый на все стойбище. - Где мой нож?! Я прогоню тебя, Сиге! Уходи! Сестра, сейчас я прогоню Сиге!

- Са, са (тихо, тихо), - всполошилась мать, - это не Сиге.

- Это Нялымтыси?

- Он пришел, - сквозь смех простонала наконец его мать.