Полярный круг. Выпуск 2

Численность населения станции возрастает в несколько раз. Здесь и следующая смена полярников, и научные группы, которые работают весной по всему Северному Ледовитому океану, здесь летчики, аэродромные службы. Из-за такого "столпотворения" наш приезд не привлек внимания. Нам же хотелось как можно скорее войти в жизнь полярной станции, найти контакт со всеми специалистами. Ведь это было необходимо для экспедиции, для обеспечения и поддержки лыжного перехода.

Конечно, хорошо, что взаимопонимание с радистами возникло сразу. Это залог надежной радиосвязи со всей Арктикой. Но нам нужна ежедневная сводка погоды, а это во власти метеорологов, нужны координаты станции - за ними следят гидрографы, и уж, конечно, мы ищем встреч с летчиками. Расспрашиваем их, не видели ли они ледовый лагерь наших друзей. Хорошо было бы, если все службы станции вдруг стали бы, так же как и мы, патриотами этого арктического перехода.

- Федор, завтра ты будешь дежурным по камбузу, - сказал Будрецкий.

- Мы ведь всего третий день здесь и ничего не знаем, - ответил я.

- После дежурства все и всех узнаешь, - было краткое объяснение.

Потом я оценил, насколько был прав Будрецкий. Лучшего способа познакомиться и не придумаешь. Каждый из полярников после еды сам нес свою посуду на камбуз и по заведенной традиции благодарил дежурного (заодно и смотрел, как он управляется).

Этим способом новички сразу приобщались ко всем тонкостям быта: откуда брать пресную воду, где какие продукты, кто на вахте, кто отдыхает, кому нездоровится.

После своего дежурства я уже знал, что у некоторых маститых полярников есть свои определенные места за столом. Обычай этот взят, наверное, из традиций флота, когда места капитана и его помощников в кают-компании для других неприкосновенны. Ведь льдина - это тот же корабль, который бороздит безбрежный океан, и, хотя начальник "СП" не держит руки на штурвале, он так же отвечает за судьбу людей и своего "корабля", как и капитан любого судна.

После еды полярники не спешат покинуть кают-компанию. Покуривая, они просматривают кипы свежих газет и журналов, обсуждают новости. Конечно, новость номер один, что какие-то москвичи - математики, физики, инженеры - идут по дрейфующему льду Арктики.

Наши хозяева заочно знакомы со Шпаро, Леденевым, Хмелевским, знают о достижениях экспедиции: о переходе через пролив Лонга, о поисках следов известного арктического первопроходца В. А. Русанова на Таймыре и Северной Земле, о находке продуктового склада Русской полярной экспедиции Э. В. Толля, заложенного в 1900 г. Многие знакомы с Тенякшевым, который в 1974 г. во время тренировочных сборов экспедиции, организованных ЦК ВЛКСМ, испытывал радиоаппаратуру на "СП-21" и "СП-22".

Знают, знакомы... И все-таки идея нового перехода выглядит дерзкой, неосуществимой. Как преодолеть разводье, затянутое тонким льдом? Как в лабиринте торосов не потерять курс? И как вообще выйти на льдину, приметы которой могут заметить только летчики, да и то в ясную погоду? Последний вопрос смущает больше всего. В 1972 г. сильный дрейф чуть не пронес ребят мимо острова Врангеля, выбрались тогда на его юго-западную точку. Остров - махина. И неподвижная. Лыжники увидели горы острова за 80 километров. А тут - неприметная льдина, которая движется.

- Если они придут к нам, значит, такие переходы возможны, - весьма просто заканчивает дискуссию Арнольд Будрецкий, перемещая красный флажок на географической карте, который обозначает новое местоположение станции. На карте изображен замысловатый путь льдины со дня открытия "СП-23". Генеральное направление дрейфа в этом районе северное, но ледяной остров, на котором мы находимся, словно топчется на месте, точно поджидает наших товарищей.

Они стартовали тринадцатого. Никто не обратил внимания на эту цифру, но спустя несколько дней мы начали было верить в приметы. Расчетная скорость ледовой группы - 17 километров в день. В первый день норма выполнена, зато в последующие восемь пройдено всего 25 километров, то есть 3 километра в день. В день! Кажется, медленнее идти невозможно.

Хмурые входили мы в кают-компанию. Затрачена почти половина запланированного времени, а по существу весь путь впереди.

- Если ваши будут идти так медленно, то им после финиша придется остаться здесь на лето: аэродром-то растает, - шутит наш земляк, москвич, механик Лебедев.

Полярники шутят, но искренне переживают за ребят, стараются помочь нам...

Направленная антенна на Москву требовала высокой мачты. Инициативу взяли на себя наши хозяева. Было весьма поучительно наблюдать, с каким спокойствием и тонким взаимопониманием они возводили мачту, которая изгибалась как червяк, но все же в конце концов послушно заняла вертикальное положение.