Полярный круг. Выпуск 2

Мы радовались за ребят, напряжение и волнения первых дней прошли. Стали больше работать с радиолюбителями-коротковолновиками. Значительное количество связей установили со спортсменами США и Канады. За уникальными позывными экспедиции в эфире была своего рода охота. На частоте образовывались длинные очереди, на радиолюбительском жаргоне - "свалки". Наш коротковолновый передатчик - трансивер - работал почти круглые сутки. В эфир выходили по очереди: Щелчков, я и радисты "СП-23" Русаков и Флоридов.

Штурманы экспедиции В. Рахманов и Ю. Хмелевский (фото В. Леденева)

Выяснилось, что Вячеслав Русаков и Герман Флоридов - радиолюбители с большим стажем. Во время зимовок на арктических островах, на антарктических и дрейфующих станциях они работали в эфире в свободное от вахт время. Русаков, два раза зимовавший в Антарктиде на станции Беллинсгаузен, освоил отчасти благодаря радиолюбительским связям испанский язык. Флоридов с первой зимовки ведет журнал, в котором записывает радиолюбительские связи. Почти за 20 лет их набралось немало. Он один из немногих радистов, работавших в эфире с обоих полюсов Земли.

Маршрутная группа живет по врангелевскому времени, наше время опережает его на два часа. В 24 часа по местному времени мы склоняемся у рации. К этому моменту в кают-компании кончается киносеанс, и полярники заходят к нам в палатку, чтобы послушать ледовый лагерь, чтобы "из первых рук" узнать новости с маршрута, координаты лыжников.

Солнечная, морозная погода, которая была весь апрель, к концу месяца сменилась оттепелью. На 18-й день путешествия на лед упала белая мгла. Солнце исчезло в тумане. Сильный рассеянный свет уничтожил тени. Определить координаты с помощью теодолита невозможно, и у нас появилась новая обязанность - ежечасно в течение 15 минут "давать нажатие", то есть посылать в эфир сигналы на определенной частоте. Направление на "СП-23" лыжники находят теперь по радиокомпасу.

Финиш

Радиограмма, которую мы получили от Дмитрия Шпаро, называлась "Четырехбалльные торосы в белой мгле". Что ж, на долю участников перехода выпали новые испытания. Вот как об этом в своем дневнике рассказывает Юрий Хмелевский: "Преодоление напрямик, "в лоб" непроходимых четырехбалльных торосов на старте и белая мгла, окутавшая нас в эти последние дни, - вот с этим мы столкнулись впервые. Все вокруг сливается в молоке, и идти приходится на ощупь в самом прямом смысле этого слова. Собственно, с белой мглой мы встречались и раньше. Но тогда, в зимних походах по арктической тундре, на Северной Земле и даже в проливе Лонга, удавалось как-то приспособиться к ней. Там вырабатывалось особое ощущение "рельефа" местности. Здесь же белая мгла покрыла нас в торосах, и интуиции на "рельеф" нет.

Вся тяжесть движения падает на того, кто идет первым, поскольку следы от его лыж все-таки видны. Головному бесполезно напрягать зрение, только заработаешь "снежную слепоту". Ходьба на ощупь надоедает, хочется идти быстрее, делаешь несколько дерзких, свободных шагов и тут же падаешь, сорвавшись вниз или уткнувшись носками лыж в ледяную стену. Так падает каждый из нас, и так мы двигаемся вперед, окруженные белым туманом, сменяя друг друга и проклиная белую мглу, торосы и Арктику.

Зачем же тратить силы? Не лучше ли подождать, пока мгла рассеется? Ведь если бы было видно "чуть-чуть" лучше, то все, что мы прошли за три таких мучительных перехода, можно было бы проскочить за один...

Отказаться от соблазна дать себе отдых, не дать убедить себя, что послабление оправданно, разумно, - в этом главная пружина нашей ледовой группы".

В этом, наверное, суть успеха всего перехода. Ведь белая мгла держалась около пяти дней. Каждый день уменьшал запасы провианта, бензина, уменьшал шансы ребят дойти до станции без подброски продуктов и горючего с нашей базы. И конечно же, для победы мало было одной силы воли и приказа начальника, тут нужны были опыт и мужество всех участников перехода.

Праздник 1 Мая в ледовом лагере отметили совместно с днем рождения Александра Тенякшева, которому исполнилось 30 лет. Саше преподнесли подарок - небольшой пакет сублимированной клубники. Стол был украшен шоколадом и хрустящим картофелем, которые были выданы по случаю праздника. Круто заварили чай, по которому все соскучились. Ведь последние несколько дней из-за экономии бензина воду для питья только подогревали.

Контрастом этой трапезе был праздничный ужин на дрейфующей станции. Повар Павел Волков каждое из многочисленных мясных, рыбных и мучных блюд украсил свежей зеленью, розочками и ромашками, приготовленными из овощей. Поразительно, что всю эту кропотливую, художественную работу он выполнил сам, используя лишь помощь обычного дежурного по камбузу. Гости Паши - более двадцати человек - были единодушны в мнении: "На "СП-23" - лучший повар Центральной Арктики за все времена".