Полигон

Автобус с этой публикой, пыля, укатил, а мы с Борькой отправились в коровник. Сказавшись опытными инженерами, мы выбили у председателя элитную работу – починить вентиляцию. До самого обеда копались в невероятном хаосе кое-как скрученных проводов, перемежая неспешный труд длиннющими перекурами. И как мы ни тянули время, а всё же до обеда починили всё. Удивительно, что до этого дня вентиляция два года не работала. Руки, что ли, не доходили? Придётся теперь клянчить новую халтуру, уж больно неохота на прополку ехать…

* * *

…На обеде выяснилось, что математики устроили на поле ЧП. Небольшое, местечкового масштаба, но всё же неприятное. Об этом я понял, когда увидел агронома. Он выскочил из столовки разъярённый, красный, зло посмотрел на нас с Борькой, буркнул под нос что-то вроде «наприсылают головотяпов, мать их», запрыгнул в свой УАЗик, хлопнул в сердцах дверкой так, что в ушах зазвенело, и умчался. Следом из столовки выбежал Серёжа, которого я назначил старшим над математиками. Вид у него был виновато-растерянный. Увидев меня, он сделал неловкое движение, словно пытался поправить галстук. Галстука на нём, конечно, не было.

– Ну, что натворили? – спросил я, стараясь придать голосу суровость.

– Перестарались…

– Не понял. Рассказывай подробно. И с самого начала.

– Ага. Значит, привезли нас на поле. Выгрузили. Бригадир этот объяснил задачу. Надо тяпками срубить все ростки на поле, Кроме тех, которые он указал. Красненькие такие, с резными листочками. И показал, как это делается. Красненькое, резное оставляешь, всё остальное – под корень. Ну вот. Мы выстроились в шеренгу и начали полоть. А поле узкое, мы сразу половину по ширине захватили, и – длинное. Как кишка, словом. Геннадий посмотрел как мы работаем, проверил, и ушёл куда-то. Во-о-о-о-от… Работаем мы, идём потихоньку, тяпками сорняки рубаем, ребята анекдоты травят. А потом про задачи Пуанкаре разговор зашёл, споры пошли. А мы всё идём и идём… Только я смотрю, а резных листочков красненьких давно мне не попадается. Ну, думаю, не взошли ещё, наверное, сорняки их задавили, вырасти не дают. А они и правда – здоровенные вымахали, зелёные, ядовитые. Так до края поля дошли. Потом выстроились в новую шеренгу и пошли назад, по не прополотому. Идём, а спор всё жарче, Мишка Володьке даже чуть тяпкой не врезал. Ребята не дали им подраться, разняли. Дошли так примерно до половины поля, резные красные листочки опять попадаться стали. А тут и Геннадий объявился. Он, оказывается, на автобусе по делам уезжал. Гляжу – автобус наш подъехал, а из него Геннадий выскальзывает на травку – и уже никого не стесняется. Пьяный.

– Он что, за рулём пьяный был?

– Да нет. Он пассажиром ехал. Водитель-то – совсем другой мужик. Только он был куда пьяней Геннадия… Геннадий… этот хоть ногами двигал самостоятельно.

– Ясно. Ну и что было дальше?

– А ничего. Дальше мы сели в автобус и поехали на обед. Сюда, то есть.

– И по дороге ничего не случилось?

– Нет.

– А почему агроном выскочил из столовки как ошпаренный?

– Не знаю. Только он сильно кричал на Геннадия в столовой.

– Что кричал-то?

– Обзывался. Козлами. И матерно.

– А подробнее?

– Ну, кричал, вы, мол, козлы, морды пьяные, всю кукурузу порубали и так далее. Хорошо, мол, свёклы немного оставили. Недоносками обзывался. И ублюдками. И ещё – матерно, много…

– А вы что?

– Кто – мы?

– Ну, вы – все. Командированные. Городские.

– А мы что? Это их дела – один напился, другой воспитывает.

– А кто кукурузу порубал – знаешь?

– Откуда? Геннадий же уезжал куда-то. Что он там делал, мы ж не знаем.

– А ты подумай.

– Ну чего думать, если не знаем?

– Ты правда дурачок – или прикидываешься?

– Не понял.

– Говоришь, значит, красненькие-резные кончились и попёр крупный сорняк?

– Ну да.

– На пол-поля туда и пол-поля обратно?

– Да.

– А скажи, Серёжа, ты абсолютно уверен, что этот крупный-зелёный был именно сорняк? А не что-то другое?

– Ой, блин…

– И как тебя не насторожило, что культуры на поле нет, а сплошь одни сорняки?

– Да заспорили мы, увлеклись… Да и откуда мы знаем, как оно должно быть? И как эта кукуруза выглядит.

– Беда с вами. Нельзя же быть такими беспомощными! Теперь оправдывайся перед председателем…

– Ну мы же не знали! И потом, больше такого не повторится, мы уже знаем, как выглядят росточки свёклы. И кукурузы. Честное слово, ошибки больше не будет – бомба два раза в одну воронку не падает.

– Знаешь что, Серёженька, – я набрал столько яду в голос, сколько сумел, – Бомба вообще два раза не падает!

Серёжа сник – ответить было нечего. Я положил ему руку на плечо, мол, не горюй, обойдётся, и мы зашли в столовую. Кормили борщом со сметаной – богатырской порцией, громадный шницель с гречневой кашей и компот – сколько влезет. За пятьдесят копеек.