Политбюро и дело Берия. Сборник документов

7. В 1934 г. через его ближайшего друга, офицера турецкой армии Муса Шамсадинского, которого он немедленно по возвращении в Баку в 1934 г. взял к себе управделами Совнаркома и вскоре «выдвинул» секретарем Верховного совета Азербайджанской] ССР, лично мною была дана информация о буржуазно-националистическом деянии ряда руководящих работников (надо иметь в виду, что Муса Шамсадинский до этого был нач[альником] инфаго Азербайджанского] ГПУ, т. е. мой начальник по работе в сов[етской] разведке).

Группа кельвинских мусаватистов во главе с Джами Эфендиевым по прямой установке пред [сед ателя] Верховного совета Азерб[айджанской] ССР тоже Эфендиева Солтан Медумда, Али Мамедова, Мамедханова и троцкиста Али Мамедлинского искусственно вызывала недовольство среди населения Исмаилинского района, готовилось вооруженное восстание. Азербайджанское] ГПУ, где сидели Сумбатов-

Топуридзе, вместо того чтобы это дело обезвредить, сообщило руководству, что это дело разоблачаю я. Я был вызван, где мне предложили: «займись своим делом и не впутывайся в такие дела». Однако мне удалось выступить в печати (пользуясь тем, что в ред[акции] «Бак[инский] рабочий» был свой человек). Когда уже в печати появилась заметка, то вынуждены были всю эту антисоветскую свору изъять, возвратить миллионы незаконных обложений и т. д.

Тут Багиров «особо» заинтересовался мною. Началась «холодная война». Об этом меня информировал работник 1-го отд[ела] т. Сафар Мамедов.

Пусть и это будет случайно.

7. С 1930 года я непосредственно «разрабатывал» Гейдар Гусейнова, так как были сведения от наших в Турции, что он связан со своим дядей, находящимся в Турции и возглавляющим антисоветскую организацию, и с другим дядей, находящимся в Иране, также ведущим антисоветскую работу. До мельчайших подробностей были установлены связи Гейдар Гусейнова с контрразведкой.

Однако Багиров, которого хорошо информировали об этом, упорно отвергал все материалы, более того, по его ходатайству ВАК присудил Гейдару Гусейнову ученую степень доктора философских наук без защиты диссертации, он выдвинул и доверил ему пост вице-президента Академии наук Азербайджанской ССР, ввел в состав ЦК партии Азербайджана, дал весь архив партии (ИМЭЛ). Понадобилось 20 лет, для того чтобы наконец Багиров «понял» подрывную работу этого же Гейдара Гусейнова. Видя, что дело плохо, он сам выступил (маневр) против него (см. «О характере мюридизма» в журнале «Большевик»), а Гейдар Гусейнов «повесился».

Что, все это случайно?

(Отец Гейдара Гусейнова сопровождал из Турции в Ереван Нуру Пашу, и после установления военной турецкой диктатуры был организатором физического уничтожения армян. Занимал пост вице-губернатора.)

9. Сотни людей официально, тысячи анонимок неофициально, систематическая информация органов разведки Азербайджанской ССР давали знать Багирову, что нельзя засорять партию явно антисоветскими элементами, нельзя так поощрять этих людей, тем более за счет игнорирования честных ученых, преданных нам людей. Но этот деспот был неумолим. И вот в партии оказались Мехти бек Сафаралибеков — брат расстрелянного в 1937 г. мусаватиста Ширинбека Сафаралибекова, Багатур Эйвазов — сын буржуазного националиста Аскер бека Эйвазова, более того, он Эйвазова Багатура выдвинул на пост директора мединститута (и поныне сидит). Ему, Багирову, представили документ из журнала (пантюркистского) «Февзият», где было опубликовано воззвание Мир Касимова Мир Асадуллы из Турции к мусаватской интеллигенции Азербайджана, а он его выдвигает на пост президента Академии наук Азербайджана, зная, что и как ученый (хирург) он ничего из себя не представляет, вводит не раз его в состав депутатов Верховного Совета СССР.

Все отбывшие наказание контрреволюционные элементы — Исмаил заде, Атаевы, Мусабекова (весь род расстрелян), Шахсуаров, Рзабейли и т. д. заняли кафедры в Азербайджанском мед[ицинском] институте, и как ни билась парторганизация, но разве можно было убедить Багирова, убежденного друга этих людей, в нетерпимости этого положения.

10. На словах он выступал за дружбу, везде и всюду говорил о значении и роли великого русского народа, а если даже министр госконтроля т. Али заде Зейнаб в свое время посмела сообщить в Москву о мелких безобразиях в республике, то ее немедленно он снял, хотел посадить, но ее спас тов. Маленков Г. М.

11. Возможно, и это случайно, что так же, как и Берия, он, Багиров, превратил МВД в какой-то надпартийный орган, в послушное орудие исполнения всех его грязных дел. (И метод у них был один.) Этот орган лепил «ПН» на всякого по усмотрению Багирова («ПН» — политически неблагонадежный). Этот орган он превратил в свою рабочую кухню по фабрикации фальшивок, ложных обвинений против всех, кто ему не по душе. Приведу примеры.