Политическая биография Сталина. В 3-х томах. Том 2

Вопрос об отношении Сталина к демократии — важная составная часть общей политической философии Сталина. Нельзя сказать, что его взгляды на демократию всегда оставались неизменными и не претерпевали определенной эволюции. Напротив, в различные исторические периоды становления и развития Советского государства эти взгляды подвергались определенным изменениям, становились, если так можно выразиться, более либеральными, более прагматическими. Хотя бы с чисто внешней стороны. Мне еще придется в дальнейшем обращаться к данной теме, здесь же я считаю достаточным указать на характер воззрений Сталина на проблему демократии именно в 20-е годы, в период его ожесточенной борьбы с оппозицией и утверждение своей безраздельной власти в партии и государстве. У читателя, естественно, возникнет вопрос: о какой демократии можно вообще вести речь в данном случае, поскольку целью Сталина было утверждение единовластия в партии, а значит, и в государстве? Действительно, есть все основания поставить под вопрос приверженность генсека к нормам демократии в ее общепринятом понимании.

Однако сказать только это — значит сказать половину правды. К данному вопросу следует подходить с учетом конкретных исторических реалий, определявших существо политических и иных процессов в тогдашней Советской России. У Сталина была достаточно четкая, хотя и весьма сомнительная с точки зрения научной состоятельности, концепция понимания демократии. Об этом свидетельствуют, в частности, такие примеры. Еще при жизни Ленина, в январе 1924 года он в своем выступлении на XIII партийной конференции говорил: «у нас некоторые товарищи и некоторые организации фетишизируют вопрос о демократии, рассматривая его как нечто абсолютное, вне времени и пространства. Я этим хочу сказать, что демократия не есть нечто данное для всех времён и условий, ибо бывают моменты, когда нет возможности и смысла проводить её. Для того, чтобы она, эта внутрипартийная демократия, стала возможной, нужны два условия или две группы условий, внутренних и внешних, без которых всуе говорить о демократии»[200]. Далее он подробно изложил эти условия, из которых вытекало, что всерьез мечтать о наступлении времен демократии — значит предаваться иллюзиям, поскольку создание таких условий потребовало бы коренного изменения всей внутренней и внешней обстановки, на что потребовался бы огромный исторический период, исчисляемый десятками лет.

И не случайно в качестве резюме следовало такое рассуждение: «Вот почему я думаю, что демократия должна рассматриваться в зависимости от условий, что фетишизма в вопросах внутрипартийной демократии быть не должно, ибо проведение внутрипартийной демократии, как видите, зависит от конкретных условий времени и места в каждый данный момент»[201].