Политическая биография Сталина. В 3-х томах. Том 2

Два года тому назад на XIV съезде мы разошлись с большинством по ряду основных вопросов нашей революции, вопросов немаловажных, вопросов серьезных — о направлении огня, о росте и значении антипролетарских элементов в стране, в частности в деревне, о способах борьбы с ними, оценке международного положения с точки зрения устойчивости стабилизации и в связи с этим о политике Коминтерна. Борьба в партии вокруг этих вопросов за эти два года достигла такой степени обострения, которая ставит перед всеми нами вопрос о выборе одного из двух путей. Один из этих путей — вторая партия. Этот путь, в условиях пролетарской диктатуры, — гибельный для революции. Это путь вырождения политического и классового. Этот путь для нас заказан, запрещен, исключен всей системой наших взглядов, всем учением Ленина о диктатуре пролетариата. По этому пути мы своих единомышленников вести не можем и не хотим. (Голоса: «Но вы вели, вели. Врете!»)[232].

Далее речь Каменева напоминала скорее ползание на коленях, нежели политическую дискуссию. Особенно если учесть, что лидеры оппозиции еще совсем недавно говорили другое и совершенно другим голосом. Тот же Каменев всего за месяц до съезда уверенно и твердо декларировал: «Мы заявляем, что в какое бы положение ни поставила нас зарвавшаяся и потерявшая голову группа раскольников-сталинцев, мы будем отстаивать дело ленинской партии, ленинской революции октября 1917 г., ленинского Коминтерна — против оппортунистов, против раскольников, против могильщиков революции».

На съезде же перед фактом своей полной изоляции и фатального поражения Каменев пел уже другие песни и другим голосом[233]:

«Каменев. Наша позиция перед этим выбором — вторая партия или назад в партию, — ясна: назад в партию во что бы то ни стало. (Шум.)

Голос. Обойдемся без вас.

Каменев. И мы просим съезд, если этот съезд хочет войти в историю не съездом дробления, а съездом умиротворения в партии, — помогите нам в этом деле. (Шум) Голос. Обойдемся и без вас, два года уже обходились.

Голос. Вы в историю уже вошли.

Голос. Откажитесь от меньшевизма.

Голос. Откажитесь от троцкизма!

Каменев. Рабочий класс хочет этого примирения. Несмотря на все разногласия, несмотря на всю остроту борьбы, у нас есть с вами общий интерес, — это сохранение единства партии, как основного рычага диктатуры пролетариата. (Шум)»[234].

Видимо, Сталин саркастически усмехался в душе и даже злорадствовал, наблюдая за этим политическим пресмыкательством. Он не просто ненавидел Каменева, но и презирал его, так как слишком хорошо знал. Это были совершенно разные люди, и то, что они оказались по разную сторону баррикад — не случайность, а неизбежная закономерность.

Сталин, как говорится, на полную катушку использовал провал оппозиции: помимо всего прочего, он постарался использовать этот крах для дискредитации ведущих лидеров оппозиции, часто ссылавшихся на то, что они были ближайшими сподвижниками Ленина (Зиновьев и Каменев). Развеять ореол соратников Ленина было необходимо, чтобы расчистить себе дорогу к этому пьедесталу. И Сталин не преминул воспользоваться этим.