Политическая экономия рантье

Теперь мы подходим к пункту, где новой теории придётся натолкнуться на один из самых крупных подводных камней, и где даже такой опытный рулевой, как Бём-Баверк, не сможет спасти её от неизбежного крушения. До сих пор мы рассматривали наиболее простые случаи оценки благ; мы предполагали, вместе с Бём-Баверком, что оценка блага зависит от предельной полезности, которую имеет именно это благо. На самом же деле всё обстоит не так просто. Послушаем самого автора:

«…Существование развитых меновых сношений, — говорит он, — может порождать… значительные усложнения. А именно, давая возможность во всякое время обменивать материальные блага одного рода на материальные блага другого рода, меновое хозяйство даёт вместе с тем возможность перекладывать недочёт в удовлетворении потребности одного рода на потребности другого рода… утрата ложится на предельную пользу материальных благ, служащих для замены утраченной вещи. Следовательно, предельная польза и ценность вещи одного рода определяются в данном случае предельной пользой известного количества материальных благ другого рода, употребляемых для приобретения экземпляра на место утраченного»^[149].

Это явление иллюстрируется следующим примером:

«Я имею только одно зимнее пальто. Его у меня украли. Заменить его другим экземпляром такого же рода я не могу. Но вместе с тем я не могу оставить без удовлетворения ту самую потребность, для которой предназначалась украденная вещь… Ввиду этого я постараюсь переложить утрату на другие мои потребности, менее важные; и вот, продав некоторые материальные блага, предназначавшиеся первоначально для иного употребления, я покупаю себе на вырученные таким путём деньги новое зимнее пальто»^[150]. Для продажи придётся пожертвовать такими благами, которые имеют наименьшее «значение». Здесь, впрочем, могут быть, кроме продажи, различные случаи, характер которых определяется положением нашего «хозяйствующего субъекта». Если он богат, «то те 40 флоринов, которые нужны для покупки нового зимнего пальто» (курсив наш. Н. Б.), будут взяты из наличного запаса денег — соответственно сократятся расходы на предметы роскоши; если он — среднего достатка, тогда придётся экономить в течение более или менее долгого времени; если и это невозможно, тогда придётся прибегнуть к продаже или закладу вещей; и только в случае крайней бедности нельзя «переложить» утрату — тогда придётся ходить без пальто. — Итак, во всех случаях, кроме последнего, оценка вещи происходит не изолированно, а в связи с оценкой других вещей. «Я думаю, — говорит по этому поводу Бём, — что из всех субъективных определений ценности, какие только совершаются у нас, бóльшая часть принадлежит к этому разряду. В особенности это следует сказать относительно оценки безусловно необходимых для нас материальных благ… мы почти всегда оцениваем упомянутые материальные блага не по их непосредственной предельной пользе, а по «субституционной предельной пользе» (Substitutionsnutzen) материальных благ другого рода»^[151].

Эти рассуждения стоят гораздо ближе к действительности, чем те, о которых мы говорили раньше. Но зато они имеют весьма большое отрицательное «значение» для «благополучия» всей теории Бём-Баверка и иже с ним. В самом деле, откуда, например, появилась у Бёма цифра «40 флоринов»? И почему именно 40, а не 50 или 1 000? Ясно, что Бём в данном случае просто-напросто предполагает данными рыночные цены. Раз вводится, как необходимое определяющее условие, продажа и покупка или только покупка, то тем самым вводится и объективно данная цена^[152]. Этого не скрывает и сам Бём-Баверк, довольно ясно формулируя изложенное положение: «Необходимо, впрочем, — говорит он, — заметить, что и при существовании даже в высшей степени развитого менового хозяйства… мы делаем это (т. е. оцениваем по «субституционной пользе». Н. Б.) лишь тогда…, когда цены продуктов и условия удовлетворения различных видов наших потребностей таковы, что если бы утрата вещи падала именно на те самые нужды, которые удовлетворяются этой вещью, то лишились бы удовлетворения потребности относительно более важные, нежели в том случае, если употребить для замещения утраченного экземпляра путём обмена вещь, предназначенную для удовлетворения потребностей другого рода» ^[153].