Политическая экономия рантье

Вышеприведённых определений вполне достаточно для того, чтобы видеть «основы» бём-баверковской теории прибыли; она скрывает исторический характер современного способа производства, она скрывает его характер — и это в данном случае более важно — как производства капиталистического в настоящем значении этого слова, т. е. как производства, основанного на наёмном труде, на монополизации средств производства определённым общественным классом: классовая структура общества, раздираемого внутренними противоречиями, ожесточённой классовой борьбой, — эта характерная черта совершенно исчезает. Какие логические основания могут быть для такой конструкции? Бём-Баверк рассуждает так: на всех ступенях общественного развития имеется производство при помощи «окольных путей» («Produktionsumwege»): с этим связаны некоторые явления в области конечных результатов производства. Вышеописанные явления могут принимать различную форму, в зависимости от конкретных исторических условий (напр., частная собственность). Но следует отличать «существо дела» («das Wesen») от «формы проявления» («Erscheinungsform»). Поэтому именно основательность научного исследования требует анализа «капитала», «прибыли» «капиталистического производства» etc. in abstracto, а не в их современной формулировке. Так приблизительно смотрит на дело Бём-Баверк^[248]. Это, впрочем, всё, что, вообще, можно сказать в защиту позиции Бём-Баверка и всякой аналогичной попытки рассматривать капитал и прибыль, как «вечные» категории хозяйства. Как ни правильно само по себе разграничение «сущности вещей» и «формы проявления»^[249], однако, в данном случае оно приведено просто не к месту. В самом деле, ведь, с понятием «капитал», «капиталистический», и т. д. соединяется представление не о социальной гармонии, а о классовой борьбе. Сам Бём-Баверк очень хорошо знает это. Критикуя взгляд некоторых экономистов, которые включают рабочую силу в понятие капитала, Бём-Баверк пишет: «Наука и народ давно привыкли трактовать некоторые великие социальные проблемы, пользуясь термином «капитал», и имели в виду при этом понятие, не охватывающее понятие труда, а стоящее в противоречии к нему». И дальше: «Капитал и труд, капитализм и социализм, прибыль на капитал и заработная плата, конечно, не являются невинными синонимами; наоборот, это — термины, обозначающие наиболее сильные мыслимые социальные и экономические контрасты»^[250]. Очень хорошо. Но если это так, то нужно идти дальше; нужно не останавливаться на «привычке народа» и даже «науки», а сознательно поставить во главу угла классовые противоречия в товарно-капиталистическом хозяйстве. А это значит признать в понятии «капитал» за его существеннейший, за его конститутивный признак классовую монополизацию средств производства в условиях товарного хозяйства. Для бём-баверковского понятия капитала останется старое понятие средств производства (ср. его «Zwischenprodukte»), формой проявления которых будет в современном обществе «капитал». Таким образом, монополизированные капиталистами средства производства суть не «форма проявления» капитала, свойственная современному обществу, а самый капитал; но они суть «форма проявления» средств производства вообще, безотносительно в конкретной исторической формации.

Можно подойти к вопросу и с другого конца. Если всякие «промежуточные продукты» являются капиталом, то как же выделить «промежуточные продукты» в современном хозяйственном строе? Допустим на минуту — несмотря на всю нелепость этого допущения по существу — что и в «государстве социалистов» есть прибыль; всё же эта «прибыль» по Бёму поступает в руки всего общества, а в современном строе хозяйства — в руки одного класса. Разница — более чем существенная. А термина для «теперешней» прибыли у Бём-Баверка нет. Посмотрим, однако, как строго судит Бём-Баверк о своих противниках и как он критикует их как раз за то, в чем он сам виноват. Протестуя против наименования «капитал» по отношению к земле и ссылаясь на принцип «терминологической экономии» («terminologischer Oekonomie»), он замечает: «Если мы будем применять название капитала ко всем вещественным средствам приобретения, то более узкое из конкурирующих понятий и соответствующая ему отрасль дохода останутся, несмотря на свою важность, без названия»^[251]. Ясно, однако, что различие между «прибылью» в социалистическом государстве, которое предполагает отсутствие классов, и теперешней «прибылью» гораздо больше и важнее, чем различие между прибылью и рентой: в первом случае дело идёт о различии между классовым и бесклассовым обществом, во втором — только о различии между двумя классами одного и того же общества, принадлежащими, по существу, к одной — владельческой, собственнической — категории классов.