Политическая философия: учебное пособие

Мы все встречали таких фланеров на вечерних проспектах крупных городов, в ночных клубах и кафе: на их лицах маска безмятежной отрешенности, часто их уши плотно закрыты наушниками — в реальном мире они только присутствуют и фланируют, сами же погружены в виртуальный мир музыки, чтобы еще сильнее отрешиться от реальности. Стремление избежать идентичности прочитывается в их безликой универсальной одежде с логотипами известных дизайнерских фирм, в избытке поставляемой для фланеров сетью модных бутиков, в бессодержательном времяпровождении в развлекательных заведениях. Собственно, вся индустрия развлечений современного города и создана именно как место времяпровождения фланеров, которые могут пребывать в шумной праздной толпе, в атмосфере не смолкающей грохочущей музыки, в то же время психологически всегда оставаясь наедине с собой.

Несколько другой антропологический тип представляет собой «бродяга» — человек «без определенного места жительства», жупел современной цивилизации, ночной кошмар подземных переходов и конечных станций метро. Продвижение его непредсказуемо, он сам не знает, да и не хочет знать, куда он двинется завтра. Куда бы ни приходил бродяга, он везде чужой, его зовут новые, еще не освоенные места. Стратегия «безместности» имеет свою прелесть — «пока, а там посмотрим» и тем самым оставляет свободу выбора. Сегодня бродягами становятся не от неприспособленности к оседлой жизни, а из-за малочисленности мест, где можно осесть: «Сам мир превращается в бродягу, и это происходит очень быстро. Мир сам себя перекраивает по мерке бродяги».

Мегаполисы становятся центрами притяжения бродяг по чисто экономическим причинам: там можно немного подработать и за несколько месяцев получить столько, сколько в маленьком городе на тяжелой работе не получишь и за год. Москва сегодня заполнена толпами стихийно сложившихся «бригад» украинцев, молдаван, таджиков, белорусов. Они стали бродягами поневоле, но это не меняет обшей тенденции постмодерна к доминированию подобного стиля жизни: поневоле не значит вопреки. Человек вынужден срываться с места в поисках работы, но поскольку постоянного заработка нигде найти так и не удается, он непрерывно «кочует» от одного работодателя к другому.

Более высокое положение в современном обществе занимает «турист» — достаточно обеспеченный человек, который сознательно и систематически ищет приключений, новых переживаний, хочет погружения в незнакомую, экзотическую атмосферу. Как правило, большую часть своего времени он должен работать, но душой принадлежит миру туристических грез: он вынужденно соглашается на ежедневный тяжелый труд, чтобы хотя бы на краткий миг недельного отпуска претворить в жизнь манящие картинки ярких туристических проспектов — отпуск на Сен-Барте на Антильских островах, или в Ламе в Кении, или на Пхукете в Таиланде, или в Лакабане в Аквитании.

Туристский мир целиком и полностью структурируется по эстетическим критериям. То, что турист готов купить и за что он платит, можно определить как право не скучать и свободу от всего кроме эстетического измерения. Туристские фирмы, планирующие поездки, обязаны продемонстрировать, насколько сенегальские, сейшельские, кенийские, тайские пейзажи в действительности похожи на их рекламные проспекты: «Лазурь, лазурь, лазурь... у них уже передозировка лазури...». Тем самым индустрия туризма превращает путешественника в контролера, его открытия — в инспекцию, удивление — в констатацию, а самого туриста — в Фому неверующего. Мир современного туриста — ото оплаченные приключения по заказу.

В отличие от бродяги у туриста есть дом, что входит в «предохранительную упаковку», как место где можно оглохнуть от походов и приключений. Безмятежность домашнего уюта гонит туриста искать новых неизведанных радостей, но домашний тыл превращает поиск приключений в безопасное, невинное занятие. В современной России туристический бизнес переживает невиданный бум: некоторые мировые курорты специально ориентируются на туристов из России, учитывая как легко и охотно тратят нувориши свои капиталы.

Принципиально другую жизненную стратегию выбирает «игрок» — человек, которого привлекает напряженный мир риска, азарта и охоты. Цель игры — победа, и потому игра не оставляет места ни жалости, ни сочувствию, ни состраданию, ни взаимопомощи. В чем-то игра похожа на войну, но это война, которая не оставляет ни душевных ран, ни злобы. В игре сам мир играет, везение и невезение — лишь ходы играющего мира. Игра освобождает от угрызений совести. Отличительная черта взрослых людей эпохи постмодерна — охота полностью отдаться игре, как это делают дети[222].

Мир сегодняшнего российского бизнеса — это мир азартных «игроков», где часто ставкой является человеческая жизнь, где заказные убийства стали печальной повседневностью. Игра без правил — самый опасный вид игры, в ней нет компромиссов, победитель здесь получает все — но остальные все теряют. Такая игра грозит перерасти в гражданскую войну и расколоть общество.