Политическая история русской революции: нормы, институты, формы социальной мобилизации в ХХ веке

Представляет интерес общий вопрос – в какой степени кампания оказалась эффективна с точки зрения заявленных целей – как формальных, так и неформальных? Сомнения в успешности отражены в закрытых документах: «Несмотря на телеграмму тов. Калинина от 14 августа и указание от 28 августа сего года о разработке и обобщении поправок и дополнений к проекту Конституции СССР, – констатировал Акулов на завершающем этапе кампании (23. 09. 36), – у нас эта работа организована слабо. Материалы нам не поступают. Напоминаем вторично о необходимости организовать учет и сводку предложений и дополнений к проекту Конституции и присылку в сводном виде ЦИК СССР в соответствии указаниям от 28 августа»[1476]. Результатом стали телеграммы-отписки о невозможности своевременно прислать информацию по разным причинам и повторные угрозы центра. Очевидно, что мощный идеологический прессинг Центра обеспечил механическое расширение «обсуждения», но одновременно вел к припискам, демонстрировавшим псевдоактивность и лицемерное славословие местных властей[1477]. Это как минимум позволяет поставить под вопрос уровень единства «всенародной поддержки» Конституции населением, значительная часть которого, по-видимому, смутно представляла смысл и значение обсуждаемых вопросов. Однако не позволяет сомневаться в общем успехе данной кампании как акции политического пиара.

10. Миф сталинской Конституции и советская политико-правовая традиция номинального конституционализма

Очевидно определяющее место Конституции 1936 г. для понимания логики всего номинального конституционализма: она создала его несущую основу, сохраняя значение до конца советского режима. Чрезвычайно эффективная кампания внешнего и внутреннего пиара способствовала созданию успешного мифа о «самой демократической Конституции», оказавшегося настолько прочным, что его отзвуки слышны до настоящего времени. Этот миф стал основой легитимности советского режима, что крайне затрудняло его пересмотр в рамках советской идеологии.

Наиболее серьезная попытка такого пересмотра имела место в период «оттепели» начала 1960-х годов и была связана с предполагавшейся разработкой проекта новой «коммунистической» Конституции. В аппарате Верховного Совета СССР были собраны значительные аналитические материалы по данному вопросу[1478]. Внимание аналитиков оказалось направлено на те вопросы, по которым сталинская конституция изменяла предшествующий советский конституционализм. Это, во-первых, – эволюция непосредственной демократии (Съезды Советов 1917–1936 гг.)[1479]; история советских Конституций[1480]; внимательный анализ ее разработки и реализации[1481]; трудности разработки Конституции 1936 г.[1482]; подготовка текста и принятие Конституции 1936 г.[1483]; сбор архивных данных о подготовке и принятии Конституции[1484]; соотношение окончательного текста проекта и отдельных проектов и записок[1485]; систематизация материалов, связанных с подготовкой и принятием Конституции СССР 1936 г.[1486]; реконструкция концепции «местных советов»[1487]; анализ положений о соотношении советских и партийных органов в политической системе[1488].

Предметом изучения стало функционирование политической системы по результатам принятия Конституции. В центре внимания оказались вопросы разработки и проведения в жизнь некоторых положений Конституции СССР 1936 г.[1489]; подготовка принятия Конституции СССР 1936 г.[1490]; изменения и дополнения к Конституции 1936 г.[1491] Был проанализирован весь круг институциональных проблем: вопросы, рассмотренные на заседаниях и сессиях ВЦИК (1917–1923)[1492]; «Комиссии ВЦИК (организации и деятельности Комиссий ВЦИК в 1917–1936 гг.)[1493]; практика заслушивания на съездах советов СССР и РСФСР отчетных докладов Правительства СССР и РСФСР, высших органов государственной власти, наркоматов, ведомств и местных исполнительных органов[1494]. Специальный блок анализируемых тем – избирательная система, права и обязанности депутатов Советов (по материалам Конституции РСФСР 1918 г., Конституций СССР 1924–1936 гг.)[1495]; разработка проекта Конституции СССР 1936 г. (по документам и материалам Госархива Октябрьской революции)[1496]. Результатом этой работы стал сводный документ – Докладная записка тов. Брежневу Л. И. (Председателю Президиума ВС СССР) – «Некоторые данные о подготовке Конституции СССР 1936 года и рассмотрении этих материалов у Сталина»[1497].