Читаем Политическая лингвистика полностью

Yes, there was dissonance and clatter. But most of the country liked Bill Clinton's way of striking up the band (J. Alter / Newsweek). [Да, звуки музыки диссонировали и звенели в ушах. Но большей части страны нравилось то, как Билл Клинтон дирижировал оркестром].

Слот 2.3. Актеры и их амплуа

Для обозначения политических лидеров и активистов при рассмотрении нюансов их деятельности могут использоваться метафоры актер, актер второго плана, актриса, амплуа, артист, артистка, антигерой, герой, герой-любовник, герой первого плана, героиня, комик, кордебалет, лицедей, первый любовник, петрушка, прима, статист, трагик, труппа, шут, участники массовки. Подобные метафоры часто имеют оценочный характер. Ср.:

Явлинский сознательно поставил себя на роль статиста для подтверждения легитимности выборов (А. Баранов). И еще – крепнущими симпатиями к одному из солистов тогдашнего политического театра (М. Крушинский). Я уж не буду сейчас называть «солистов» известных политических партий и движений (М. Левченко). Этот либеральный кордебалет, танцующий «тарантеллу свободы» на костях гибнущего народа, желает вызвать у нас симпатию своими страданиями (А. Проханов).

Очень похожие метафоры нередко обнаруживаются при описании политических событий и их участников в американских текстах периода избирательной кампании. Ср.:

Before a speech in Des Moines, Iowa, on Wednesday night, Nov. 1, he (Bush) sashayed around backstage like a vaudeville showgirl, twisting his waist one way thrushing his arms out the other (E. Cliff / Newsweek). [В среду первого ноября перед тем как произнести речь в Де-Мойне штата Айова, стоя за кулисами, он (Буш), поворачиваясь в талии в одну сторону и вытягивая руки в другую, очень напоминал девушку из варьете]. Don't get me wrong: Clinton was better to comedians than any other president in the 20thcentury (C. O'Brien / Time). [Не поймите меня превратно, Клинтон был лучшим из комедийных актеров по сравнению с другими президентами ХХ века].

Рассмотренные метафоры свидетельствуют, что пути создания образов при использовании данного фрейма очень похожи, о национальной специфике здесь можно говорить только по отношению к выбору метафор при характеристике соответствующего политического лидера (Билл Клинтон – музыкант, Григорий Явлинский – Гамлет).


3. Фрейм «Театральное здание и реквизит» Рассматриваемый фрейм предоставляет богатые возможности для метафорического представления локализации политической борьбы, используемых в ней средств и способов, места того или иного лидера в политической жизни страны.

Слот 3.1. Театральное здание

Наиболее частотные для современной политической речи образы из рассматриваемого слота – это сцена и арена. Значительное повышение или резкое снижение политической активности метафорически представляется как выход на сцену (арену) или уход с нее. В других случаях используются наименования элементов сцены: авансцена, арена, оркестровая яма, подмостки, рампа, суфлерская будка. Из числа других названий метафорически используются: вешалка, гримерная, закулисье, касса, уборная. В театральном зале выделяются амфитеатр, бельэтаж, галерка, зрительный зал, ложа, партер, первые ряды.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Агония и возрождение романтизма
Агония и возрождение романтизма

Романтизм в русской литературе, вопреки тезисам школьной программы, – явление, которое вовсе не исчерпывается художественными опытами начала XIX века. Михаил Вайскопф – израильский славист и автор исследования «Влюбленный демиург», послужившего итоговым стимулом для этой книги, – видит в романтике непреходящую основу русской культуры, ее гибельный и вместе с тем живительный метафизический опыт. Его новая книга охватывает столетний период с конца романтического золотого века в 1840-х до 1940-х годов, когда катастрофы XX века оборвали жизни и литературные судьбы последних русских романтиков в широком диапазоне от Булгакова до Мандельштама. Первая часть работы сфокусирована на анализе литературной ситуации первой половины XIX столетия, вторая посвящена творчеству Афанасия Фета, третья изучает различные модификации романтизма в предсоветские и советские годы, а четвертая предлагает по-новому посмотреть на довоенное творчество Владимира Набокова. Приложением к книге служит «Пропащая грамота» – семь небольших рассказов и стилизаций, написанных автором.

Михаил Яковлевич Вайскопф

Языкознание, иностранные языки