Политические мифы о советских биологах. О.Б. Лепешинская, Г.М. Бошьян, конформисты, ламаркисты и другие.

Вернусь к Н.К. Кольцову. Далее на той же странице следуют рассуждения Николая Константиновича, к сожалению краткие, о клетке, которые мне напомнили высказывания Иммануила Канта о «живом веществе» из его «Критики способности суждения» (см. раздел 6.1 настоящей книги). Нашим бы ученым поумерить амбиции и поменьше воевать между собой, и я уверен, что советская наука по части интеллектуального прогресса была бы впереди всей планеты.

Примерно в это же время шли споры в отношении природы бактериофага. Ф. д’Эрелль (D’Herelle), открывший бактериофаг, отнес его к живым организмам, учитывая способность этого ультрамикроба к размножению. Другие авторы считали, что данный признак недостаточен для утверждения о живой природе бактериофага. Приведу цитату из того же учебника М.В. Федорова (1940, с. 18): «Полное разъяснение природы бактериофага требует экспериментального доказательства, что он способен ассимилировать из окружающей среды питательные вещества и перерабатывать их в органические соединения своего собственного тела. Такое доказательство пока еще не дано, по крайней мере, по отношению к чистой культуре бактериофага... В силу этого спор о его истинной природе пока еще может продолжаться, хотя объяснение д’Эрелля и является, по-видимому, наиболее остроумным». А.Д. Гарднер (1935, с. 86) скептически отнесся к возможности такого доказательства: «Поскольку бактериофаг не может размножаться в безжизненной среде [вне живой среды], У нас нет возможности доказать его живую природу».

Вот, что на эту тему писала О.Б. Лепешинская (1945, с. 88): «Вирусы есть несомненно биомолекулы, стоящие на границе между живым и мертвым. Это есть и живое существо и неживое вещество, которое только при определенных внешних условиях становится живым, способным к жизнедеятельности...». К этим словам добавим еще одно важное замечание А.Д. Гарднера (1935, с. 85-86): «Если бактериофаг возникает как частица живого вещества клеток, можно ли ожидать, что он заимствует их наиболее характерные свойства?». Значит, были микробиологи (упомянем немецкого ученого Г. Эндерляйна - Enderlein), которые считали, что микробная клетка не является наименьшей самостоятельной структурной единицей жизни.

В первой половине XX века, точнее до второй мировой войны, некоторые исследователи, включая О.Б. Лепешинскую, высказали мнение о ключевой роли нуклеиновых кислот в определении живого вещества. Н.К. Кольцов (1936, с. 628-629) упоминает в этой связи Демереца (Demerec, 1934), считавшего, «что все гены являются лишь вариантами или даже просто изомерами тимонуклеиновой кислоты». «Я - пишет Н.К. Кольцов - никак не могу с этим согласиться, так как молекулярная структура тимонуклеиновой кислоты слишком проста и однородна. Ведь это прежде всего не белковая молекула... У всех животных и растений нуклеиновая кислота одинакова или почти одинакова; думать о миллионах изомеров этой молекулы не приходится». Говоря о том, что «некоторые цитологи придают нуклеиновой кислоте особо важное значение» (с. 628), Н.К. Кольцов, возможно, имел в виду О.Б. Лепешинскую, поскольку ее модель с распыленной тимонуклеиновой кислотой, конденсирующейся впоследствии в ядроподобную структуру, не вписывалась в его понимание генонемы: последняя в силу белковой природы после ее распада, если бы такая стадия существовала, не смогла бы снова собраться в той упорядоченности.

С развитием генетики некоторые авторы пришли к заключению, что ключевым признаком жизни является способность воспроизведения биомолекул. Иными словами, жизнь возникла с появлением первого гена. Американский биохимик Леонард Троланд (Troland, 1914, 1917) предположил, что жизнь началась со спонтанного синтеза каталитических молекул, которые были способны катализировать другие молекулы (гетерокатализ) и одновременно собственное образование (само-или автокатализ). Такие каталитические молекулы, видимо, соответствуют РНК. Выдающийся американский генетик, работавший перед второй мировой войной в Советской России Т.Д. Мёллер выдвинул идею «живых генов», способных мутировать и эволюционировать, с которых началась жизнь (доложено на Ботаническом конгрессе в 1926 г.).

В структурном плане живое вещество в рамках данного геноцентрического приближения понимали как апериодический кристалл, который связывали с хроматином (Шредингер, 1947). До Э. Шредингера эта идея серьезно прорабатывалась (с 1928 г.) Н.К. Кольцовым, что было подчеркнуто в рецензии на книгу Э. Шредингера, написанной Джоном Холдейном (J.B.S. Haldane, Nature. 1945. Vol. 155. N 3935; см. Малиновский, 1947, с. 132-133). С геноцентрической точки зрения рассматривал природу бактериофага уже упоминавшийся нами Ф. д’Эрелль. Кстати, некоторые ученые (например, Уолман - Wollman) рассматривали бактериофаг в качестве генетического фактора, определяющего саморазрушение клеток и способного проникать в другие клетки, вызывая их автолизис.