Политические мифы о советских биологах. О.Б. Лепешинская, Г.М. Бошьян, конформисты, ламаркисты и другие.

Этот юридически безграмотный проект свидетельствует о несерьезном отношении посла к тем нашим руководителям медицины, к которым он приехал договариваться. Е.С. Левина (2000, с. 10) пишет, что «родившийся в результате обсуждения вариант соглашения больше напоминал “протокол о намерениях”, чем строгий договор о научном сотрудничестве». Мне же кажется, что договор о намерениях был лишь с американской стороны. Мы же в гуманных целях, как записано в проекте, должны были предоставить американцам полную информацию по конкретной научной разработке, имеющей, по мнению наших властей, мировое значение в деле лечения рака. О каких, спрашивается гуманных целях идет речь, если американцы приобретают открытие за деньги в виде медицинского оборудования. В Соглашении упоминается Правительство США в качестве договаривающейся стороны, но не указано Правительство СССР в том же качестве. Соглашение почему-то должно быть заключено между Минздравом СССР и посольством США. Но посольство США не является медицинской службой. Что, было трудно приехать в СССР Главному хирургу США? Не поверю. Зачем их министерству включаться в чужой проект с туманными перспективами практического приложения. А сам посол США. Не имея на то полномочий, начинает вести переговоры в тайне от Правительства СССР, которые по этой причине ни к чему не приведут. В таком случае, зачем посол затеял переговоры?

Е.С. Левина позже в книге, написанной совместно с В.Д. Есаковым, изменила свою точку зрения. Вот, что ими сказано (Есаков, Левина, с. 98-99): «Текст проекта свидетельствовал о недостаточной его проработанности и явном ущербе, наносимом авторам открытия, поскольку советская сторона брала на себя конкретные обязательства, в то время как обязательства американской стороны были весьма расплывчаты. Опытный разведчик и дипломат У. Смит одержал победу над советскими учеными и чиновниками, заручившись их согласием предоставлять информацию о ходе работы над важным открытием. Именно так позже было квалифицировано случившееся». Последней фразой авторы как бы ставят под сомнение, что сказанное ими ранее является их собственной точкой зрения. Что это не они, но власти смотрят на это дело под таким углом зрения. Поэтому давайте еще раз оценим «документ».

По факту наши руководители медицины настолько растерялись перед наглостью американского посла, что готовы выполнить все, что он им говорит. Более того, в этой истории не увидели ничего серьезного сотрудники министерства Госбезопасности СССР, присутствовавшие на переговорах посла с нашими медиками. В записке от 3 августа 1946 г. на имя секретарей ЦК ВКП(б), составленной Е.Е. Андреевым о посещении американским послом института, отмечено: «Заместитель министра Госбезопасности СССР т. Огольцов считает, что беседа Смита с профессорами Клюевой и Роскиным организована была нормально» (цитировано по: Есаков, Левина, с. 47). Организована она была, возможно, и нормально, но вот ее результаты были ненормальными.

В.Д. Есаков и Е.С. Левина по этому поводу пишут (с. 47): «Казалось бы, какие после этого могут быть претензии к ученым, если они не входили сами в контакт с американским послом, а лишь откликнулись на предложение вице-президента АМН СССР А.И. Абрикосова и министра СССР Г.А. Митерева, если встреча была согласована с МИДом, признана нормальной всесильным МГБ и не вызвала возражений Управления кадров ЦК ВКП(б)». Вот это и прискорбно, и к ученым здесь менее всего претензий. Когда позже, где-то в декабре Сталин узнал обо всем этом, он, я думаю, за голову схватился. По наивности и робости перед авторитетом «Европы» наши люди вот так запросто могут просто передать все советские секреты.

Поэтому наше руководство и усомнилось в том, что активность посла США вокруг наших ученых, раз она была несерьезной, не преследовала какие-то свои цели. Что это так, об этом свидетельствуют факты, о которых пишущие на эту тему историки науки не говорят. Дело в том, что исследования по биотерапии рака в их активной фазе начались практически одновременно в СССР и в США. По данным Вебера (см. Есаков, Левина, 2005, с. 33), директора Института вакцин и сывороток им. Мечникова, в котором проводились исследования Н.Г. Клюевой и Г.И. Роскина, те начали свои эксперименты на мышах 3 февраля 1945 г. В США аналогичные исследования на мышах (позже на кроликах) были начаты в марте 1945 г. протозоологом Теодором Хаушка (из Института раковых исследований - Institute for Cancer Research, Lankenau Hospital, Philadelphia, Pennsylvania) c использованием нескольких линий трипаносом, выделенных из человека, обезьян, броненосца и триатомовых клопов. Позже к этим работам присоединились еще несколько исследовательских групп. Смотрите, как оперативно в США, узнав о наших исследованиях в области терапии рака, тут же бросили на решение этой проблемы несколько исследовательских групп. Из нижеследующего абзаца можно понять, что над проблемой биотерапии рака работало по меньшей мере четыре исследовательские группы.