Политические мифы о советских биологах. О.Б. Лепешинская, Г.М. Бошьян, конформисты, ламаркисты и другие.

Как видим, спор в случае с нашими ламаркистами идет о словах, о толковании феномена длительных модификаций. Есть ли в так понимаемом реальном, а не выдуманном, ламаркизме основания для его осуждения в качестве механистического искажения истинного, т.  е. диалектического, материализма. На наш взгляд, нет. С этим мнением фактически согласился новый председатель Общества биологов-марксистов Б. П. Токин (1931), который в своем докладе и в заключительном слове не смог объяснить суть обвинений ламаркистов в механицизме. Но ведь и бывший председатель общества М. Л. Левин также не знает, что конкретно вменить ламаркизму по линии механистического извращения материализма. Возможно, поэтому он на рассматриваемом совещании счел нужным сказать, что наследование приобретенных признаков не является проблемой ламаркизма. Значит, осуждение ламаркистов как носителей главной идеологической опасности продавили неназванные политики.

Некоторый интересный нюанс в этот вопрос внес Е. С. Смирнов (Против…, 1931, с. 42): «В свое время, будучи механо-ламаркистами, мы имели в виду главным образом борьбу с витализмом, и как раз эта приставка «механо» означала антитезис к «психо» и вообще всякой виталистической разновидности ламаркизма. А разновидностей имеется достаточное количество».

Это заявление Е. С. Смирнова перекликается с мнением И. И. Скворцова-Степанова (1925, с. 15), сказанным на обсуждении его книги «Современное естествознание и исторический материализм» в совете Государственного тимирязевского научно-исследовательского ин-та 8 февраля 1925 г.: «Следует отметить, что противники [механистического материализма] не схватывают, какое расстояние отделяет современное механистическое понимание от механического материализма XVIII века. Ухватившись за сходство названий они просто повторили критические замечания Энгельса против механического материализма XVIII века» (выделено нами).

Неужели ламаркистов включили в число сторонников механистического извращения материализма по ошибке, по созвучию слов «механо-ламаркизм» и «механистический материализм»? В это трудно поверить. Сила политиков заключается в том, что они действуют, сообразуясь с определенными целями и в достижении их тщательно продумывают все свои шаги. Значит, за идеологическим прикрытием надо искать реальные причины попыток искоренения ламаркизма в СССР во второй половине 1920-х – в начале 1930-х гг. Эта попытка, как мы знаем, частично удалась. Ламаркизм был вычищен из академической и университетской науки.

5. 4. Был ли Фридрих Энгельс ламаркистом?

Энгельс, как и большинство марксистов был стихийным ламаркистом. Советские марксисты, по словам А. С. Серебровского (1929, с. 53), «старались связать ламаркизм с марксизмом в нечто запечатленное одной курьезной опечаткой – “ламарксизм”». «Ссылаясь на Энгельса-продолжил А. С. Серебровский-некоторые товарищи Договариваются до того, что якобы исторический материализм не мыслим без ламаркизма, а т. Луначарский в кинофильме «Саламандра» еще более решительно расставил классовые элементы вокруг этой проблемы: за наследование благоприобретенных признаков – революционная интеллигенция, Наркомпрос РСФСР и пр., а против – клерикалы, банкиры, фашисты и фальшивомонетчики. По Луначарскому, именно ламаркистские опыты призваны разрушить веру в существование наследственной аристократии, которая поэтому так и вооружается против доктрины Ламарка». Мнение А. В. Луначарского показательно и оно возникло не на пустом месте. В предисловии мы отметили немецкого генетика Л. Плате (Plate 1925, S. 156; цит. по: Агол, 1930а, с. 129), провозгласившего «аристократический принцип, по которому имеют право выживать наиболее дельные». Рабочие и крестьяне к этим дельным, очевидно, не относились.

В той же работе А. С. Серебровский (1929, с. 71) обсуждает отношение Ф. Энгельса к проблеме наследования приобретенных признаков. «Действительно, – пишет он – чтение хотя бы известной статьи о роли труда в очеловечении обезьяны показывает, что Энгельс стоял на точке зрения унаследования приобретенных признаков. Так мы читаем, например, следующее:

Рука, таким образом, является не только органом труда. Она также его продукт. Только благодаря труду, благодаря приспособлению к все новым операциям, благодаря передачи по наследству достигнутого таким путем особенного развития мускулов, связок и за более долгие промежутки времени также и костей, так же как благодаря все новому применению этих передаваемых по наследству усовершенствований к новым, все более сложным, операциям – только благодаря всему этому, человеческая рука достигла той высокой ступени совершенства, на которой она смогла, как бы силой волшебства, вызвать к жизни картины Рафаэля, статуи Торвальдсена, музыку Паганини (Архив Маркса и Энгельса, II, с. 91 [Диалектика природы, 1934, с. 51])».