Политический дневник

Речи в Рюссельхайме перед рабочими «Опеля», в Мюнхене о «свободе науки», на съезде гауляйтеров в Кёльне, в Штутгарте, в Гамбурге, 2 раза во Дворце спорта, перед Г[итлер]ю[гендом] и «С[оюзом] н[емецких] д[евушек]»[247] в Потсдаме, в управлении СС по вопросам поселения. Открытие двух выставок. Бесконечное число совещаний, визиты рейхсепископа (смотри служебную записку[248]). Совещание об учебных планах с уч[ебным] управлением СА, полковником Райнхардом из союза Кюффхойзер[249] и т. д.

Д[окто]р Дитрих[250] внезапно захотел заложить «философские основы Движения». Как нарочно с использованием универсалистской идеи, с которой мы годами боремся. Становящаяся все более бурной переписка, так как молодой соратник назвал мои взгляды «несущественными». Мой запрет партии использовать доклад Д[итриха] для обучения и положительно отзываться о нем в прессе.

Где были эти новые философы 10 или 14 лет назад? Сейчас Д[итрих] страшно озлоблен на меня, хотя именно у меня есть причина рассердиться на его нелояльность. Но все это лишь незначительные побочные явления в большой борьбе; прием, который партия устраивает мне повсюду, показывает, что она поняла: речь идет теперь не о «пропаганде», а об устройстве [общества]. Тираж моего «Мифа» достиг 250 000 экземпляров – успех столетия. Поэтому Рим собрал все силы и издал «Исследования о “Мифе XX века”»[251], чтобы разделаться со мной «научным путем». Написано с использованием известных уловок, в основе своей нагло и голословно. Я надиктовал уже 60 страниц возражений[252]. Боймлер тоже хочет в рождественские каникулы написать брошюру, как и Миллер[253] в Кальве. Первый с исторической перспективы, второй главным образом об уже сегодня называемом германским ведьмовстве.

Итак, на контрудар из Рима последует ответ. Они там заметили, что сейчас на карту поставлено все, и державшаяся 2000 лет чужеземная осада будет прорвана. «Osservatore Romano»[254] в ярости пишет, что я опаснее Немецкого движения веры[255]. Я тоже так думаю, так как на уровне борьбы за ценности положение Рима не так многообещающе, как прежде. Римское христианство построено на страхе и смирении, национал-социализм – на мужестве и гордости. Сейчас римским проповедникам приходится даже, чтобы не отставать, говорить о «героическом Христе». Надеюсь, это попытка фальсификации со стороны благочестивцев запоздала. Великий перелом начался.

1935 год

15.1.[1935]

Сегодняшняя победа в Сааре[256] воодушевила всех нас. Аманн и я отправили фюреру совместную телеграмму: после всех беспокойств громадный успех для него и доказательство, что идея «Германии» становится мифологическим событием даже в глазах бывших противников.

Епископ Глочестерский прислал мне свою книгу и с ней письмо. С недавнего времени мы состоим в переписке. Его преподобие Ходсон рассказал ему о Нюрнберге и, очевидно, сообщил, что я вовсе не такой кровожадный людоед, каким меня считают в благочестивых церковных кругах. Епископ написал весьма любезное письмо, в котором выразил, однако, опасения за будущее христианской идеи. На что я ответил, что те прелаты Германии, с которыми [я] боролся, заключавшие союзы с атеистическим марксизмом, не могут требовать любви к ним. В остальном существует свобода совести, которую государство не может подавлять в угоду господствующим конфессиям. В ответ на что пришло письмо, защищающее свободу совести, но выражающее опасения за антихристианские речи на образовательных курсах. То есть прежняя позиция духовенства: государство должно защищать старые конфессии, но иные речи непозволительны! И это они называют «свободой совести». Пройдет еще некоторое время, пока они привыкнут к равноправию, но они привыкнут.

21.1.[1935]

Несколько дней назад снова прибыл барон де Ропп. Тайно: об этом известно лишь мне и фюреру. Е[го] В[еличество] король Англии[257] выразил своему политическому советнику немалое удивление в связи с тем, насколько плохо Англия была осведомлена об истинном положении в Сааре. И даже «серьезная пресса» здесь дала осечку. Это недовольство вызвало немалое волнение. Советник, о котором идет речь, обратился в Министерство авиации, которые постоянно (от меня) получало информацию, и попросил детально осведомить его о положении в Германии. После чего майор Уинтерботэм позвонил де Р[оппу] и просил его прибыть в Лондон. Р[опп] встретится с советником короля в клубе и сообщит ему то, что необходимо знать обо всем Движении. Вчера он уехал.

Лекка снова приехал из Бухареста. Одно изменение: Авареску[258] ориентируется на либералов и выпадает из запланированной комбинации. Но намерения короля Кароля в принципе сохранились. Большой конгресс Гога, поэтому его текст. Гога побывал в Риме, где ему был оказан любезный прием. Рим ведет зондаж во все стороны, вместо того чтобы сконцентрироваться на Средиземноморье.