Политическое животное

К пятому месяцу ребенок первый раз пошевелился, тогда же выяснилось, что это девочка, а в анализах жены обнаружили повышенное содержание эритроцитов. Судя по их концентрации, речь шла о начале воспалительного процесса. Врачи убедили нас в необходимости быть в стационаре, а едва я заикнулся о некоторых знакомствах, главврач тут же предоставила отдельную палату, не желая брать с меня денег. Я все же старался ей заплатить, однако она заявила, что если я так желаю расстаться с финансами, то могу как следует отблагодарить медсестер, помогающих моей жене. Ее состояние мы регулярно обсуждали с главврачом, медик уверяла, что держит все под контролем – это была очень собранная, ответственная женщина, и я доверял ей.

Теперь каждое утро я готовил простую, диетическую пищу, в заведении рядом с домом забирал большую порцию пустого бульона и ехал в родильный дом.

Несколько месяцев назад в автосалоне я присмотрел просторный и простой седан – теперь я купил его и почти перестал ездить на мотоцикле: бульоны и жена сделали это практически невозможным. Я отвык водить машину, и это было куда более нервным и скучным занятием. После утренней встречи с ней я занимался делами, а в перерыве старался найти часок, чтобы провести его у моря под солнцем, не замечая телефонных звонков и сообщений. Если были еще встречи – разбирался и с ними и ехал на тренировку. После спортивного зала я немного гулял, иногда один, иногда с парнями, и отправлялся домой, а здесь меня ждало общение с самой интересной женщиной на свете. Я уже что-то знал о танцах, она – о боксе, тем для разговора появлялось все больше, да и попросту мы обсуждали городские новости и события. Она не раз одобряла мой отход от дел шефа, у которого во многих кругах была отвратительная репутация, в то же время не особо одобряя мои нынешние дела. Ей казалось, она не вправе высказываться на этот счет, но с восторгом слушала истории о лихих похождениях нашей компании. А вот что и в самом деле ей нравилось – я начал писать небольшие сценарии. Одна из моих бывших коллег уехала работать на зарубежной студии телефильмов, сериалов и передач. Я работал удаленно – целая творческая группа расписывала диалоги, сценарные ходы и шутки, и мне доставались отдельные фрагменты. На моем столе воцарился микрофон, а иногда я записывался и в студии – это занятие очень нравилось моей новой подруге, а мне стало хорошей гимнастикой для мозгов.

– Все шло по плану. Мы посчитали, сколько этих фургончиков выходит на улицы, их товар, и сравнили с разрешительными документами – ну ты видел, – и подали в налоговую. А перезвонил мне уже этот, – племянник взволнованно указывал на визитку, которую я крутил в руках, на ней были контактные данные некоего руководителя Регионального Антикоррупционного комитета. – Короче, этот комитет хочет, чтоб мы все вступили к ним и работали под их началом. – Племянник говорил громко и взволнованно. Я понял, что настал тот момент, которого давно ждал: однажды нам придется выбирать, с кем мы, либо воевать и выгрызать свое. К этому времени мы зарегистрировали общественную организацию и занимались проверками всего, что взбредет в голову. Найдя нарушения, мы обращались в ревизионные инстанции. И каждый раз мы убеждались вновь и вновь: весь бизнес был зарегистрирован за взятки, и, как только мы подавали жалобу, на нас сразу выходили либо собственники бизнеса, либо давший разрешение чиновник. Опасаясь огласки, они часто соглашались перевести эти схемы «под» вице-мэра, с которым я плотно сотрудничал через его помощника. Так мы нашли не только разовые вознаграждения, но и получили небольшие финансовые потоки – в то же время дружба с вице-мэром не была настолько крепкой, чтобы надеяться на поддержку в каком бы то ни было конфликте.

Теперь же дело было в следующем: взявшись за ревизию машин, торгующих на улицах сладостями неизвестно от кого, мы пошли по наработанной схеме. Однако вместо официального ответа племянник получил звонок от неизвестного человека, тот в ультимативной форме предложил свернуть нашу организацию и перейти в их комитет, в ином случае «наша судьба может сложиться совсем неудачно» – таковы были его слова, и мы понимали, что в этот раз речь не идет о драке в темном переулке.

– Что будем делать?

– Думаю, мы должны собраться и решить вместе. Сейчас я поеду в роддом, а ты собери ребят на вечер.

Мы стояли на нашей любимой площадке, где когда-то начали тренироваться вместе. Нас было ненамного больше, чем в те дни – всего человек пятнадцать. С тех пор некоторые оставили тренировки, кто-то начал свое дело, кто-то просто просаживал деньги. Мы расселись, кто на капоте, кто на мотоцикле, и потягивали пиво. Племянник ввел всех в курс дела, парни загудели, кто-то предлагал «навалять», кто-то молчал.