Политика и рынки

В свете этих соображений монополия, как следует отметить, не препятствует конкуренции, а лишь ослабляет ее. Конкурентные возможности всегда сохраняются во множестве. «Монополия» обычно связана с ослаблением или отсутствием конкуренции между фирмами, продающими одну и ту же продукцию. Сколь бы слабой ни была такая конкуренция, возможность замены товара продукцией других отраслей всегда сохраняет межпродуктовую конкуренцию. Межпродуктовая конкуренция гораздо более сильна, чем полагает большинство. Взаимозаменяемость технологий или конкуренция между ними — это одна из ее форм: люди могут отапливать жилье и газом, и нефтью, и углем. Взаимозаменяемость организаций — это другая ее форма: люди могут «покупать» услуги попечения о своих средствах в банках, сберегательных и кредитных ассоциациях, на почте (во многих странах), в страховых компаниях или у консультантов по вопросам инвестиций. Услуги по ведению домашнего хозяйства конкурируют с платными услугами. В том, что касается товаров длительного пользования (холодильников, радиоприемников, кроватей или одежды), старые покупки конкурируют с новыми; если цены на новые товары невысоки, то потребители заменяют свое имущество раньше. Товары, не относящиеся к предметам первой необходимости, — такие, как билеты в кино, туристические путевки, экзотическая еда, ремонт дома, — конкурируют друг с другом как проявления стремления к комфорту. На рынке потребительских благ рыночный спрос является в высшей степени эластичным и поэтому оставляет меньший простор для потенциального монополиста, чем рынок базовых пищевых продуктов или минимально приемлемого жилья. В таких богатых странах, как США, потребители расходуют свои средства большей частью на потребительские блага. Фактически все товары в определенной степени конкурируют друг с другом.

Неудивительно, что консервативные экономисты склонны принижать значение монополии. Однако на другом конце спектра Пол А. Баран и Пол М. Суизи, авторы основного марксистского критического исследования современного капитализма, считают, что конкуренция сохраняется в качестве возможного средства общественного контроля, побуждая производителей удовлетворять желания потребителей. Одним из доказательств силы конкурентного контроля является понижательное давление на издержки производства. В этом отношении на монополистический капитализм оказывается «не менее жесткое давление», чем до появления гигантских корпораций. Корпорации ведут непрерывную борьбу за увеличение своей доли рынка^*.

Свобода действий для корпораций

Если бы монополия являлась основным препятствием на пути к общественному контролю над рынками, то мы могли бы в свете вышеупомянутого ее сравнения с полиархическим контролем прийти теперь к выводу о том, что в тех случаях, когда возможно использование рыночной системы, полиархия значительно ей уступает в качестве инструмента общественного контроля. Однако рыночный контроль имеет еще один недостаток, приводящий к весьма серьезным последствиям. Управленческий персонал корпораций, используя свои полномочия, предоставляющие значительную свободу действий, и другие способы контроля методами, обычно не включаемыми в концепцию монополии, в значительной степени уходит от общественного контроля рыночной системы.

Попробуем вернуться назад и заново оценить четкость потребительского контроля в рыночной системе. Может ли потребитель эффективно голосовать за страховой полис или медицинские услуги, соответствующие его предпочтениям? А за кухонную плиту? А за лекарство от головной боли? Как мы видели, нет, если он не способен компетентно судить о технических характеристиках предлагаемых услуг — а так и есть в действительности. В той степени, в которой он некомпетентен, решения за него принимает администрация корпораций. Его контроль над ними неполон.