Полиция на похоронах

Дядя Вильям последовал ее приглашению. Он бросил взгляд через холл на дверь библиотеки, которая виднелась сквозь дверной проем утренней гостиной, и действительно увидел, что дверь библиотеки закрыта. Он вернулся в комнату.

— Верно, — сказал он. — И как нам теперь быть? Я полагаю, она знает, что делает, а если она что-то делает, ей не нравится, когда ей мешают. Но я не знаю…

— Я подслушала, — бесстыдно призналась Элис. — Я подслушала под дверью. Слышно было, как она разговаривает с ним спокойным тоном, и как он ругается. Я уверена, что все так и было, хотя я не могла разобрать слов. Я сама бы туда вошла, но вы же знаете, какой властный характер у хозяйки. — Она замолчала, и на ее лице появилось вопросительное выражение.

Все инстинктивно повернулись к Кемпиону.

— Нужно ждать, — сказал он. — Это все, что мы можем сделать. Я думаю, так же считает и миссис Фарадей. В конце концов, уж если она не сможет справиться с кузеном Джорджем, никто этого не сумеет.

— Боже мой, в этом вы правы, — с облегчением проговорил дядя Вильям. — Предоставим его матери. И поверьте мне на слово, он выскочит из этой комнаты, поджав хвост.

Элис не успокоилась, но не получив поддержки от остальных, она отказалась от мысли прервать разговор в библиотеке и встала в дверях.

— Если вы позволите, мисс, я подожду здесь, — проговорила она. — Тогда, если она крикнет или что-то случится, я смогу туда сразу же войти. А если она выйдет из комнаты, я тут же спрячусь, и она меня не заметит.

Прошло пятнадцать ужасных минут. Разговор умолк, и в утренней гостиной стало холодно и тихо. Дядя Вильям скрючился в одном из зеленых кресел, Джойс свернулась клубком в другом, а Маркус присел на ручку ее кресла. Кемпион стоял возле книжного шкафа, а Элис наполовину высовывалась из двери комнаты.

Через какое-то время, показавшееся им вечностью, дядя Вильям заволновался.

— Этому малому уже пора бы выскочить с поджатым хвостом, — сказал он. — Еще пять минут, и я пошлю за полицией. Для чего же мы платим налоги, если любой подонок может войти в дом и вести себя, как животное?

Элис молча вошла в комнату.

— Кто-то идет, — проговорила она.

Они прислушались. Сквозь холл до них донесся звук металлической задвижки, которая была на двери в библиотеку. Уже в следующий мгновение они должны были получить ответ на вопрос, засевший в их головах — кто вышел из библиотеки, и кто остался там взаперти? Кто победил?

И вдруг, вопреки всем их надеждам, они услышали, как голос кузена Джорджа, еще более хриплый и неразборчивый, чем прежде, закричал:

— Я вас поймал! И на этом буду стоять, что бы вы ни придумали! — А потом они услышали постукивание трости тети Фарадей по керамическим плитам, которыми был выложен пол.

Сохраняя присутствие духа, Элис схватила в руки вазу для цветов с бокового столика и посторонилась, пропуская свою хозяйку. После этого она молча вышла из комнаты, прикрыв за собой дверь.

Старая тетя Фарадей остановилась у двери, и они встали при ее появлении. Она по-прежнему прекрасно владела собой, хотя ее рука, сжимавшая трость, немного дрожала. Она переоделась; на ней было платье из жесткого шелка, которое она обычно надевала по вечерам, и ее чепец и косынка были сделаны из тонких кружев, связанных крючком. Она стукнула тростью об пол.

— Поставьте сюда стул, Маркус, — сказала она. — Прямо сюда. Мне тяжело стоять.

Усевшись на стул в этом довольно странном месте, на расстоянии примерно одного ярда от двери, она осмотрела присутствующих и кивком разрешила им сесть.

— Вильям, — сказала она, — будьте добры, подождите меня в моем кабинете. Я хочу сказать вам несколько слов перед сном.

Дядя Вильям воспринял эту просьбу довольно спокойно и вышел из комнаты, оставив все возражения на потом. Когда он ушел, тетя Каролина откашлялась и заговорила:

— Джордж остается сегодня на ночь. Но я чувствую, что должна вам кое-что объяснить, поэтому я и решила поговорить с вами перед тем, как лечь спать. Как вы слышали, Джордж явился сюда с какой-то невероятной историей. Я позволила ему остаться, потому что достаточно хорошо его знаю, чтобы понимать, что при всей его одиозности он вовсе не дурак, и уверена, что он не стал бы вести себя подобным образом, если бы не имел каких-то оснований для своих угроз. Я только что разговаривала с ним, — продолжала она. — Я не стала делать этого сразу, потому что подумала, что чем сильнее он будет пьян, чем скорее проговорится. К сожалению, оказалось, что я недооценила его силу воли. Он сильно пьян, но разговор с ним, тем не менее, убедил меня, что он, к сожалению, действительно многое знает.

Джойс вскочила на ноги.

— Вы хотите сказать, что он действительно видел, кто убил дядю Эндрю? — спросила она.

Старая тетя Каролина кивнула.

— Да, моя милая, — просто ответила она, — именно так.

Эта произнесенная мягким тоном фраза произвела на всех ошеломляющее действие.

— Ну, что же, давайте вызовем полицию, — сказал Маркус. — Они заставят его говорить, если он в самом деле что-то знает.

Старая дама покачала головой.