Полюбить бездушного

Его святейшество усмехается. А я смотрю на него сквозь изнанку и понимаю, что он не человек. Не знаю что, но точно не человек. Его душа — совсем не такая, как у людей. Она ярче, сильнее, странной формы. Никогда такого не видела.

— Кто вы? — спрашиваю я.

— Сперва вот это, иначе вы мне не поверите, — Архиепископ достает из стола небольшой бутылек и открывает его. По комнате распространяется прохладный мятный запах, который не спутать ни с чем другим. Зелье Рампетти. Действует оно где-то час, и если сказать неправду за этот час — ждет мгновенная смерть.

Архиепископ открывает бутылек, выпивает содержимое.

— Ну и гадость же.

— Так кто вы?

— Я? Я — Безымянный Бог, — отвечает он.

Глава 24. Конец света

— Ага. А я — киренакский король! — вскликивает Чевинфорд. — Хватит морочить мне голову.

Миш внимательно смотрит с его плеча то на меня, то на Его Святейшество.

— Я не могу врать под этим зельем, — абсолютно спокойно говорит Архиепископ.

— Значит, ты — Безымянный Бог!

— Да. Я решил воплотиться в этом мире. И мой первый слуга здесь отдал мне свое тело.

— Не вижу чего-то я божественности, вселенской доброты и прочего…

Да и зачем Безымянному Богу человеческое тело? Он и так повсюду, в каждом существе, в древе душ.

— А кто сказал, что Безымянный Бог добр ко всем? — усмехается Архиепископ. — Бог преследует свои цели. Заботится о том, чтобы в его мире все было в порядке. Меньше войн и катаклизмов, больше успехов и развития. Но это не значит, что он должен думать о каждом конкретном человеке. Улучшение жизни мира — лишь статистика.

Он разводит руками, и продолжает:

— К тому же люди в большинстве случаев сами виноваты в своих бедах, а я не могу лезть в дела каждого. Если бы хотел — сделал бы людей неразумными марионетками.

— А как же корабль, который ты отправил на погибель? — спрашиваю я.

— Что такое один корабль? К тому же большинство моряков выжили.

— Там было два корабля.

— Второй я не посылал. Он случайно оказался рядом. Да и опусти ты уже свою саблю. Я не убивал твою жену и не делал тебе лично ничего плохого. Тебя вовсе не было тогда на корабле. Я знал, что ты придешь, потому приготовил судовой журнал, — Архиепископ полез под стол и достал оттуда пухлую книжицу. — Вот, посмотри. Там фамилии всех, кто был тогда на корабле. Ты должен был там быть. Но исчез. Не пришел во время. Тебя искали, но не нашли. А спустя время ты объявился. В качестве пирата.

Чевинфорд, не опуская сабли, медленно подходит к столу, открывает судовой журнал, а Архиепископ лишь улыбается. Я не могу поверить, что он и есть Безымянный Бог. Наверное, каждый считает, что встретив его, упадет на колени и начнет кланяться. Но мне не хотелось. Пусть он хоть сотню раз бог, из-за него погибли десятки моряков, именно он сделал со мной то, что сделал.

Как после этого можно молиться такому богу?

Только из страха.

— Если не ты это сделал, тогда кто? — спрашивает Чевинфорд.

— Никто. Твоя жена жива. Я чувствую каждого, кто использует мою магию в этом мире. Она живет где-то в Мануоке или его окрестностях. Точнее не знаю.

— Врешь, — выпаливает Чевинфорд.

— Съезди и найди её, — разводит руками Архиепископ. — Она, похоже, тоже думает, что ты погиб.

— Тогда кто мог вложить мне подобные воспоминания?

— Вот это правильный вопрос, — усмехается Его святейшество. — Это необычайно тонкая работа. Обычный чародей, даже Архиепископ, не смог бы этого сделать. За столько времени иллюзия развеется. Разве что к этому причастна Тень. Мой враг забрал моего человека и использовал его против меня.

— Тень не может действовать самолично, — встреваю я. — Тени всегда нужен кто-то, через кого она сможет взаимодействовать с миром. Так же, как Безымянному Богу нужен Архиепископ и церковь.

— Тоже верно, — кивает Его Святейшество. — Кто-то из живых захотел встать на этот путь. Кто-то настолько сильно желавший это сделать, что смог призвать Тень. Или же он был не человеком. У реликтов довольно сильная связь с Тенью, ведь они — её порождение. Кстати, одного из них я чувствую тут, в этом замке. Не вы его привели?

— Безымянный Бог, — вскликиваю я по привычке.

Он хотел отомстить за своих родителей и за свой вид! Он договорился с Тенью, чтобы та в нужный момент предстала перед Чевинфордом! Именно он мог попытаться убить меня, подбросив змею! Потому что я мешала его планам.

Айсен фон Манлингер!

Мы с Чевинфордом переглядываемся. Оба понимаем, кто за всем стоит.

— Дайте мне шкатулку, и я смогу остановить его. Пока ему на помощь не пришла сама Тень.

— Что в ней? — спрашивает Чевинфорд.

— Мое имя. Имя, вобравшее в себя магию другого мира. Я оставил там ловушку, желая поймать его. Но сам забрать её не мог. Согласно законам миров, бог одного мира не может проникнуть в мир, сотворенный другим. Как и его прямые последователи. Вот вы — смогли. Обретя это, я сотру Тень с лица мира, — говорит Архиепископ и исчезает, а спустя секунду уже стоит за нами с сумкой Чевинфорда в руке.

На такое не способен ни один чародей!