Полька

Полулежа смотрю телевизор. Дискуссия по-шведски. Вопрос — и короткое, утвердительное, подтверждающее «угу». Им жаль тратить свое тепло, выдыхая «да-а-а». Это «угу» всасывает вопрос собеседника, затягивается им, словно пробуя на вкус. По-польски — голое, отталкивающее «tak» [79]. Тут же украшаемое жестом, гарниром из «конечно, разумеется». «Я согласен с тобой, договорились». По-шведски же: «Ты прав, но я эту правду стыдливо проглочу». Угу.

4 декабря

До возвращения на галеры — полчаса покоя: завтрак, третий канал, музыка. Ставлю новую пластинку, «Голоса дельфинов».

— Звуки дельфиньего дворика, — комментирует Петушок.

Спустя мгновение Поля, тоже в своем роде дельфинчик — обитающее в воде млекопитающее, — принимается быстро плавать, панически нырять. Все более судорожно. Испугалась посягнувшего на ее территорию конкурента? Я выключаю проигрыватель. Кто его знает, что она там слышит, чего не любит. Сквозь толщу околоплодных вод этот писк мог напугать ее или пощекотать. Человеческое ухо различает только посвистывания — а что еще записано на этой пластинке? Ультразвуки? Дантист не хотел пользоваться при мне ультразвуковой бормашиной — вредно для малышки.

После «терапевтического контакта с дельфинами» Поля не давала мне покоя, шныряла под ребрами, била по мочевому пузырю. Осторожненько, но по ее меркам — это вроде маршировки по желудку. Дельфиньи матери уводят своих непослушных детей на дно и там обзывают плохими ультразвуками. Я послала ей ультрамысль — зайка, успокойся, мамочка работает. Не помогло, живот немел до конца дня.

Я не в состоянии ничего делать. Уже неделю приходится отходить от компьютера и укладывать себя на кровать. Откладывать в сторону себя самое: голова работает, но нет сил шевелить пальцами.

В Польше забастовка медсестер. Что-то вроде восстания женщин или рабов. За месяц они зарабатывают столько, сколько их шведские коллеги за одно ночное дежурство. Моя мама работает тридцать пять лет, она старшая медсестра — два инфаркта и нищенская пенсия. Красные и черные горизонтальные полоски на сестринских шапочках этих голодающих девушек символизируют уровень их жизни. За чертой, за пределами нормы. По вине своего призвания.

Брачные объявления в местной газете. Мужчины красивы и хорошо обеспечены. Женщины — интересны, стройны и образованны (особенно русские), кроме одной: средних лет, ищет лысого энергичного толстяка. О себе пишет, что особой красотой не отличается, несколько примитивна.

Заглянула в зеркало: не «посмотрелась» — в ванной оно слишком маленькое, — а именно заглянула, чтобы увидеть живот. Мне стало не по себе: вот мое лицо, обычное, а внизу обрезанная зеркалом вторая, выпуклая половинка. Словно приставленная из иллюстрации к газетной статье — фотография какой-нибудь модели или актрисы, позирующей в обнаженном виде, с материнским животом. Когда-то я прикладывала подушку, выгибалась, примеряя перед зеркалом воображаемую беременность, — все мы в это играем. Теперь мне по-настоящему неловко: неужели это я, худышка, становящаяся матерью? Уже не маскарад, а серьезная округлая вещь, катящаяся своим чередом, оставляя меня далеко позади. Именно так это и выглядит: впереди живот, а за ним я — пытаюсь поспеть со своими чувствами, планами на будущее.

5 декабря

Я ни в чем не уверена — на что мы будем жить, где… Все висит на телефонном проводе. Нам никак не удается договориться. Каждый тянет в свою сторону: я — к мифической Польше, Петр — к тоскливой Швеции.

— Конечно, я в любой момент приду на твои похороны, только позови, — злюсь я на Петушка. — Останусь здесь и буду любоваться на твои синяки под глазами после ночных дежурств.

Пьяный от усталости, ты просыпаешься после обеда, уже в темноте, и догораешь до вечера, до работы.

Мы повторяем одни и те же аргументы, правда, уже без агрессии, но и без надежды. Миримся (но не друг с другом, между нами стоит тишина), стараясь имитировать собственные слова и жесты до ссоры. Упражнения на нормальные отношения, болезненные, словно тебе вправляют вывихнутую руку.

* * *

Удобная поза на сегодняшний день: руки опущены, спина сгорблена от усталости. Ноги поджаты, чтобы не напрягались мышцы живота. Ходьба: выпятив зад, слегка присев, перенося вес назад и вбок — ну вылитая обезьянья праматерь Ева.

А что, если купить квартиру в деревянном доме, в Лодзи, на Спорной? Удобств нет, центрального отопления нет, готовить придется на печке, по воду ходить во двор… зато детские воспоминания, ощущение защищенности.

6 декабря