Полководец

Даром, что ли, казаки пользовали турецкие галеры в морском промысле. А что до хождения под чужим флагом и ношения вражеской формы, так с тем пускай благородные мучаются. Лично ему, атаману Демину, ничуть не зазорно брать добычу столь бесчестным образом. И гордыня взор не застит, и за славой он не гонится. Главное — результат, а тот есть. Все остальное приложится.

Карпов было удивился подобному подходу. Но прикинул и принял правоту атамана. Еще и выразился так, что, мол, от засланных казачков порой польза может проистекать необычайная. Суть высказывания Демин не уловил, даже когда боярин ему все объяснил. Нет, понятно, что действовать будут под видом шведа. И беды у врага будут именно оттого, что их примут за своих. Но при чем тут «засланные казачки», так и не уяснил. Карпов же, не найдя удобоваримого объяснения, попросту махнул рукой.

Что касается машины, то боярин все же решил ее построить. Но устанавливаться она будет не на галеру, а на ладью. Так сказать, чтобы опробовать идею и провести ходовые испытания. Накатывало порой на Карпова такое. Загорится какой новинкой и удержу не ведает, хотя война уж в дом стучится и на вече горячо обсуждается вопрос, воевать ли шведа или погодить, пока еще больнее ужалит.

Не сказать, что галеры совсем уж не изменились. Вместо трех тяжелых орудий на носовой площадке установили четыре стальных, Замятлинского оружейного завода. Дульнозарядные. Но то не беда. При наличии должной сноровки перезарядка их выходит скорой. С точностью у них похуже, чем у нарезных, но зато и снаряды оба борта насквозь не бьют, а рвутся в утробе корабля. С начинкой из греческого огня получается очень даже знатно.

За ненадобностью убрали с бортов и фальконеты. Их заменили четыре скорострельные картечницы, по две на артиллерийской платформе и над ютовой надстройкой. И не смотри, что их втрое меньше, чем прежних. Бьют так скоро, что и двум десяткам за ними не угнаться. И перенести их на другую позицию не проблема. А понадобится, так всю артиллерию можно установить и на сухопутные лафеты, благо таковые имелись в трюме.

Иное дело, что все эти изменения на расстоянии не особо-то и рассмотришь. А потому и говорить о том не след. Да и не нужно им до поры выделяться.

Кстати, порассказали тут Игнату, что иноземцы вой подняли о бесчестном оружии псковичей. И давай договариваться о том, чтобы такие снаряды не применять. Совет бояр с вниманием выслушал заявившихся послов, да и отправил их восвояси. Ну не нравится вам горькая пилюля, так и не воюйте. Угу, как же, успокоится швед, держи мошну шире. Он ить думает, что побил все военные корабли псковичей. Да не тут-то было.

Флотилия псковская была разбита, с этим спорить не приходится. Но это вовсе не значит, что она побеждена. Как сказал Карпов, главное — это не пушки и не корабли, а люди. Только когда они смирятся с поражением, сложат руки и прекратят драться, это можно будет назвать поражением. Пока же проиграно лишь первое сражение. Многие нашли свой конец на дне Балтийского моря. Но не все. И оставшиеся не просто были готовы сражаться. Они уже действовали.

Шведам пока невдомек, что их корабли стали пропадать. Потратив пару месяцев на подготовку, псковичи вышли в море. Уже было захвачено шесть торговых судов, которые вместе с экипажами доставили в Усть-Нарву. Это так переименовали прежнюю морскую гавань, Нарва-Йыэсуу. Потому как выговаривать такое на русском — язык сломаешь.

Морячков же определили на постой в узилище. Пускай посидят до конца войны. В Усть-Нарве, Нарве и Ивангороде развернулись людишки Кузьмы Платоновича. А посему вести оттуда к шведу не уходят. Ну да шила в мешке не утаишь. Вскорости все же прознают о безобразиях, творимых двумя псковскими галерами.

Эти корабли были захвачены в ходе того самого памятного боя. Да еще и народу освободили изрядно, на два полных экипажа хватило с лихвой. Все новгородцы, обозленные на шведа так, что зубами грызть готовы. Кто за обиду, кто за порушенный дом, а кто и за побитую семью. По-разному у них сложилась судьба да свела всех на гребной банке.

Два месяца из бывших галерных рабов делали солдат, безжалостно вколачивая в них воинскую науку. Не сказать, что теперь они были достойными вояками. Но кое-чему обучиться успели. Единственное, с чем они могли обращаться мастерски, так это с веслом. Ту науку в них вбили плетьми. Правда, сейчас они гребли не за страх, а за совесть. Ну и в прибыток себе, чего уж там.

Товары и суда сдавались в казну боярина Карпова за треть стоимости. За каждый уничтоженный или захваченный боевой корабль назначена премия. Линейный — три тысячи рублей, фрегат — две, галера — одна. За захваченные — плата вдвое. Зкончится война, и вернутся бывшие каторжане в родные дома или на пепелища не с пустыми руками. Будет чем поднять свое хозяйство.