Полководцы Московского царства

Весной 1508 года московские рати двинулись навстречу войскам восставших. Я. З. Кошкин вел армию из пяти полков — большую силу. Ему удалось соединиться с Глинским, вывести его из литовских владений, попутно разорив неприятельские области под Минском, у Орши и под Дубровной. «Они оттудова пошли под Кричев и подо Мстисловль, — сообщают документы того времени, — да и быв под теми городы и землю Литовскую воевав… отписали к великому князю с рубежа, что они вышли из Литовские земли на брянские места»[128].

Ни одного города взять не удалось, но все же этот дальний рейд следует считать тактическим успехом: русские воеводы вытащили союзника из довольно сложной ситуации, угрожавшей ему разгромом, нанесли урон противнику, ушли без потерь. Притом очень хорошо видно, что новая московско-литовская кампания сделала Я. З. Кошкина одним из признанных лидеров русской армии, военачальником, который постоянно возглавляет полевые соединения. Даже в счастливом 1500-м, когда ему сдались Брянск и Путивль, Яков Захарьич не имел столь значительного влияния на военные дела.

Осенью 1508 года литовцы начали масштабную наступательную операцию в районе Дорогобужа. От Смоленска на Дорогобуж двигался литовский полководец Станислав Кишка с войсками. Он попытался отбить город, взятый когда-то Ю. З. Кошкиным и пятью годами ранее по мирному соглашению вошедший в состав России.

Ход боевых действий не вполне ясен, но, видимо, Кишка успел дойти до города и занял своими отрядами как минимум посады дорогобужские (судьба крепости не отражена в русских источниках, а вот литовские сообщают, что Кишка город спалил). Авангардные части литовский полководец отправил далее на восток.

Оборонительная операция потребовала значительных резервов. Навстречу Кишке вышла из Москвы и русская армия во главе с испытанным Яковом Захарьиным-Кошкиным. Ему придали отряд, стоявший в Можайске и возглавлявшийся князьями В. Д. Холмским и А. В. Ростовским. Холмский доложил: людей у них мало, требуется пополнение. «З городов» стали срочно собирать пищальников и посоху для отправки под Дорогобуж. В конечном итоге армия, предназначенная для контрудара, приняла устрашающий вид: туда стянули большие силы.

При соединении двух самостоятельных корпусов первенствующее место получил князь В. Д. Холмский, а Я. З. Кошкин оказался у него в полку вторым воеводой.

Армия готовилась к генеральному сражению. Тем временем литовцы начали строить оборонительные сооружения в Дорогобуже. Они планировали здесь закрепиться.

От Вязьмы к Дорогобужу были заранее выдвинуты легкие силы князя М. В. Горбатого-Кислого, Александра Заболоцкого и Андрея Салтыкова — «литовских людей отведать и языков добывать».

У Дорогобужа передовой отряд литовцев был разбит авангардными частями русского войска и потерял около ста человек. Кишка, как говорилось выше, уже был в Дорогобуже, но, услышав о приближении русских полков, отступил из города. Литовский полководец предпочел уступить позиции без боя. Московская армия встала на оборону Дорогобужа и осталась там даже после того, как неприятель ушел. Василий III, услышав об успехе своих воевод, немедленно распорядился отправить в Дорогобуж итальянских мастеров «Бартоломея да Мастробона» — ставить новую, мощную крепость. Дорогобуж, пока русская армия не добыла Смоленск, являлся драгоценным форпостом на западном рубеже России, его следовало беречь как зеницу ока…

Итак, русская армия готовилась к большой битве, ее не произошло, но был достигнут серьезный стратегический успех: удалось отбить Дорогобуж и заставить отступить литовское воинство.

Война закончилась тем, что ни одна из сторон не подавила вторую. Никто не достиг своих целей, никто не получил крупных территориальных приобретений. Окончательное решение в судьбе московско-литовской борьбы, еще недавно казавшееся столь близким, отодвинулось в далекое будущее. Многие поколения по обе стороны «литовского рубежа» примут в ней участие.

Но это не должно ронять имени Я. З. Кошкина — седого ратоборца войн с Литвой. Он сделал все, к чему обязывал его долг воеводы, нигде не сплоховал.

По итогам множества кампаний следует признать за Яковом Захарьичем великие заслуги перед государями Иваном III, Василием III и юной Россией. Правители московские заслуги эти видели и оценивали по достоинству. Я. З. Кошкин провел жизнь маститого вельможи. Он не раз вел переговоры с литовцами; наместничал в Коломне, затем в Новгороде, потом опять вернулся в Коломну; он присутствовал на торжественных событиях: составлении Иваном III завещания, помолвке сестры Василия III Евдокии с царевичем Петром и помолвке «своякини» Василия III Марьи Сабуровой с князем Василием Семеновичем Старо-дубским…

Жизнь боярина завершилась еще бóльшим торжеством. Осенью 1509 года Василий III отправился в Новгород, а Я. З. Кошкина оставил в Москве старшим в боярском правительстве, то есть кем-то вроде своего заместителя. Чего тут больше — почести или ответственности? И того и другого хватало. Яков Захарьич вознесся на доселе небывалую высоту… и умер 15 марта 1510 года[129].