Полководцы Петра Великого

У Норчёпинга стоял кавалерийский отряд немалой силой в 12 эскадронов. Он поспешно отступил, не принимая боя, но успев затопить 27 купеческих судов, чтобы их не увели с собой русские. При отступлении шведы сами подожгли город, да так основательно, что русским солдатам, прибывшим к нему четыре часа спустя, «за великим запалением огня приступить было невозможно». Шведы оставили в Норчёпинге, который выгорел почти весь, огромное количество цветных металлов, купеческие суда, которые не успели повредить, и 300 чугунных пушек различного калибра. Часть всего этого добра стала трофеями.

Развернувшись у Норчёпинга, русский гребной флот 3 августа двинулся вдоль берега на юг снова к мысу Ландсорт. По пути к нему присоединялись отряды с десантом, производившие поиск по пути движения флота. 5 августа у острова Руней к генерал-адмиралу Апраксину присоединился отряд бригадира В.Я. Левашева (10 скампавей, 29 островных лодок, 2278 человек десанта), крейсировавший у Аландского архипелага. Левашев арестовал 8 купеческих судов, шедших в порты Швеции или покидавших их.

И на этот раз крепость Даларё была обойдена мористее, но с нее генерал-адмирал приказал на будущее снять тщательный план. В это время Апраксин получил от царя Петра I повеление идти всем флотом к Стокгольму. Выбрав там удобное место для стоянки, производить высадку десантов в окрестностях столицы с целью создания реальной угрозы нападения на главный город Швеции: «дабы тем неприятелю отдыха не дать и не почаял бы, что конец кампании».

Найдя удобную стоянку для гребного флота, флотоводец предполагал поставить скампавеи и прочие суда всего в 30 километрах от столицы Швеции и, высадив многотысячные десантные войска, идти на Стокгольм по суше. То есть им задумывалась оригинальная сухопутная наступательная операция, начинавшаяся от береговой черты. Имеемые силы позволяли ее провести.

Однако совет командиров отрядов и сам царь Петр I в письмах (переписка через море велась регулярно) нашел этот план очень рискованным. Во-первых, десантные войска почти не имели артиллерии, не считая возимых пушек малого калибра, и кавалерии, не считая малого числа конных казаков. Во-вторых, оставленный со слабым корабельным прикрытием гребной флот вполне реально мог подвергнуться нападению шведского парусного флота с его огневой мощью. Соперничать с корабельными пушками крупных калибров с их дальностью стрельбы в морском бою гребным судам не приходилось.

В итоге было решено, что в этом году под Стокгольмом следует ограничиться разведыванием фарватеров, ведущих к нему, и защищавших его крепостей, чтобы в будущем году «уже ни за чем ни стоять». По царскому указу Апраксину «из России» были присланы военные инженеры и сведущие флотские офицеры, умеющие описывать фарватер, получившие от Апраксина конкретные задачи. Они сразу же принялись за работу, будучи обеспечены «средствами передвижения» по воде и охраной.

Было выяснено, что в шхерах к Стокгольму ведут три пути. Это были: Стекзунд, севернее крепости Даларё – узкий пролив, в некоторых местах не более 30 метров шириной и до 2 метров глубиной; два пути северо-восточнее острова Капельшера и юго-восточнее замка Корсё соединялись у крепости Ваксхольм (она сторожила здесь подступы к столице), находившейся в 20 километрах к северо-востоку от Стокгольма. Этих данных для генерал-адмирала оказалось вполне достаточно.

13 августа гребной флот Апраксина подошел к фарватеру Стекзунд, и на оба берега пролива были высажены отряды князя И. Барятинского и С. Стрекалова по 3 батальона пехоты каждый. На левом берегу наступавший отряд Барятинского, пройдя чуть более километра пути, наткнулся на передовой отряд шведов, состоявший из двух полков пехоты и одного полка кавалерии. Эти полки входили в состав армии принца Ф. Гессен-Кассельского, созданной для защиты Стокгольма. Армия насчитывала около 17 тысяч солдат и офицеров.

Три батальона русской пехоты пошли в атаку на позицию противника. Шведы на первых порах не дрогнули, разгорелся ожесточенный бой. Он длился полтора часа. В конце концов, защитники столицы Швеции не выдержали накала полевого боя и, бросив позицию, обратились в бегство, растеряв всякую организованность. Наступившая темнота избавила их от преследования русской пехотой.

Бой, который провел князь Барятинский, отличался ожесточенностью. О том говорят потери трех русских пехотных батальонов: «При той акции наших на месте побито и от ран померло 104 человека, да ранено 328 человек». В числе потерь значатся 8 офицеров. Потери обращенных в бегство шведов оказались несомненно больше: «А неприятелей против того побито и ранено вдвое или втрое, чего за краткостию времени счесть их было невозможно».