Полководцы Петра Великого

«Если же не принять этой… меры, – предостерегал Джефферис, – против развития царского флота, нам придется раскаяться… Недавно царь открыто высказал в обществе, что его флот и флот Великобритании – два лучших в мире; если он сейчас ставит свой флот выше флотов Франции и Голландии, отчего же не предположить, что лет через несколько он признает свой флот равный нашему или даже лучше, чем наш? Короче – корабли строят здесь так же хорошо, как и где либо в Европе…»

Английского дипломата пугало и то, что царь Петр I принимает всевозможные меры с целью изучить морскую науку и сделать из своих подданных настоящих моряков. Пугало Джеффериса и то, что у России, только-только вернувшей себе берега былого Варяжского моря, появились победные адмиралы. Такие как, к примеру, граф и андреевский кавалер Ф.М. Апраксин.

Царь, а затем всероссийский император Петр Великий продолжал давать своему верному единомышленнику самые различные поручения. Причем тому порой приходилось выполнять то, что касалось имени государя. Так, в 1718 году граф Ф.М. Апраксин был включен в комиссию, которая вела следствие по делу царевича Алексея Петровича, и участвовал в его допросах. На смертном приговоре царевичу вторая подпись (после подписи А.Д. Меншикова) принадлежит генерал-адмиралу.

20 мая 1719 года следует назначение генерал-адмирала графа Ф.М. Апраксина губернатором Эстляндии, и он стал чаще бывать в Ревеле, который являлся одной из двух главных баз Балтийского флота.

Победное завершение Северной войны Ништадтским миром ознаменовалось для российского флотоводца редким высочайшим пожалованием. Петр Великий в знак уважения его заслуг перед государством Российским дал Федору Матвеевичу Апраксину право поднимать на мачтах любых кораблей, где он находится, личный кайзер-флаг. В ту эпоху это была высшая морская награда для людей военных.

…Во время Персидского (Низового или Каспийского) похода Петра Великого в 1722–1723 годах генерал-адмирал Ф.М. Апраксин, как ближайший единомышленник государя, «многотрудно» командовал Каспийской военной флотилией, базировавшейся на портовый город Астрахань. До похода здесь базировалась небольшая военная флотилия, поскольку Персия на Каспии военного флота не имела, хотя обладала возможностью использовать для этой цели многочисленные купеческие суда.

Адмиралтеец Федор Матвеевич принял самое деятельное участие в подготовке похода, вернее – его морской части. По императорскому указу Каспийская флотилия начала расширяться… на Верхней Волге. Там в Ярославле, Казани и Угличе, Твери и Волочке построили 200 островных лодок и 45 ластовых (грузовых) судов. Каждая островная лодка брала на борт до 50 человек с их личным оружием и снаряжением. Эту мореходную лодочную армаду вполне можно было сравнить с Балтийским гребным флотом с той лишь разницей, что волжские островные лодки не несли на себе пушек малого калибра.

Новопостроенные для похода суда несколькими большими караванами спустились вниз по Волге к Астрахани. Там они поступали под начальство генерал-адмирала Ф.М. Апраксина. Город-крепость Астрахань стала базой сбора экспедиционных сил. К этому тоже был причастен командующий Каспийской военной флотилией.

Император Петр I прибыл в Астрахань летом 1722 года, в торжественной обстановке заложив здесь морской порт. На месте пришлось доделывать многие пришедшие по Волге суда, большей частью построенные в немалой спешке: указ государя во времени был строг. Для хранения в походных условиях питьевой воды дополнительно изготовили тысячу бочек. С лесом же на Нижней Волге было «скудно».

Генерал-адмирал Апраксин еще в начале доделочных работ доложил государю, что на ремонтные корабельные «труды» ему не хватает много людей, даже не мастеровых, а простых работников. Тогда Петр I приказал «пересмотреть» всех колодников, содержавшихся в немалом числе в астраханском остроге:

«Колодников, которые содержаться в смертных убийствах, оставить в остроге, а остальным составить списки и определить в адмиралтейские работы».

Каспийский военный флот достраивался при прямом участии императора Петра I, правой рукой которого в этом государственном деле являлся генерал-адмирал Ф.М. Апраксин. Но надо зметить, что корабельная армада, сосредоточенная в Астрахани, в отличие от Балтийского или Азовского флотов, какой-то стройности в классификации не имела. Связано это было отчасти с тем, что на Каспии противника не было. Один из исследователей отечественного флота Петровской эпохи Б.Г. Островский по этому поводу замечал следующее:

«Большое количество судов петровского флота не должно вводить нас в заблуждение. Суда того времени, все эти двухдонные, трехдонные фрегаты, гекботы, шнявы, корабли бомбардирские, бригантины, галеры, яхты, галиоты, боты, флейты и так далее, отнюдь не отличались боевыми и мореходными качествами. Они имели массу дефектов, с современной точки зрения совершенно недопустимых и приводивших тотчас к немалым бедствиям во время плаваний и сражений.