Полководцы Святой Руси

Первый набег (1368) ознаменовался разгромом московского сторожевого полка[203] при реке Тростне, осадой Москвы и разорением подвластных ей земель. Литвины шли «в силе тяжкой», а с ними союзники — Тверской князь и «смоленская сила». Пылали пожары, грабители лютовали по селам и деревням. Ольгерд убивал союзников и служилых князей Дмитрия Ивановича, был беспощаден, искал генерального сражения. А великий князь Московский, не имея сведений о приближении врага, слишком поздно начал собирать силы для отпора. Литвины дали ему урок, дорого обошедшийся Руси: не следует проявлять беспечность! Белокаменный кремль оказался тогда спасительным убежищем для княжеской семьи и самого Дмитрия Ивановича. И, кстати, в том же году удельный князь Серпуховской из Московского дома Владимир Андреевич взял Ржеву (ныне Ржев). Борьба за этот город велась с литвинами давно, шла «в несколько раундов», стратегически ценный пункт переходил из рук в руки. К концу правления Дмитрия Ивановича он останется за Москвой.

В 1370 году Ольгерд с теми же союзниками пришел под Волок, осаждал его, но не взял. Город бился храбро и от чужаков счастливо отбился. Ольгерд же оттуда вновь пошел на Москву, опять убивал, грабил, отгонял пленников и скот, и… вновь обломал зубы о каменные стены Кремля. Дмитрий Иванович сел в осаду и крепко оборонялся. К тому же на помощь осажденной столице с разных сторон шли отряды князей Владимира Андреевича Серпуховского, Олега Рязанского и Владимира Пронского. Опасный зверь сам почувствовал себя в ловушке, поспешил заключить «вечный мир», получил перемирие и ушел с опасом, тревожась: не настигнут ли? Условием мирного соглашения стал брак дочери Ольгерда Елены и князя Владимира Андреевича Серпуховского.

Впрочем, недолго продлилось перемирие, хотя бы и подсвеченное добрым огоньком брака. Литвины не оставляли надежды раздавить Москву, а энергии, отваги и боевого духа им было не занимать. К тому же Тверь, по-прежнему союзничая с литвой, вела жестокую войну против Дмитрия Ивановича. И московско-тверская борьба не давала погаснуть пламени московско-литовского противостояния.

Но уже в третью «литовщину» (1372) московская рать остановила вражеское войско на дальних подступах, у Любутска. На сей раз Дмитрий Иванович собрался вовремя и вовремя начал контрнаступление. Обстоятельства сложились «зеркально» первой «литовщине»: на сей раз литовский сторожевой полк оказался бит и отброшен московскими ратниками…

Две большие армии стояли по сторонам глубокого оврага, заросшего кустарником, и не торопились начать битву. Ольгерд понимал, что его противник переменился: в нем больше твердости, больше уверенности. Литвин «взял мир» и отошел, так и не решившись дать Дмитрию Ивановичу то самое генеральное сражение, которого он так жаждал раньше.

Впоследствии уже воеводы Москвы тревожили походами Литовскую Русь. Некоторые тамошние князья поспешили перейти на службу к Дмитрию Ивановичу. А в 1375 году и гордая Тверь признала старшинство Москвы. Но этому признанию, имевшему первостепенное значение в делах большой политики, предшествовала долгая и трудная борьба.

Москва против Твери

В начале XIV века Москва была безусловно слабее Твери. И князья Тверские раньше получили право на великое княжение, то есть старшинство над всей Владимирской Русью. В 1317 или 1318 году Москва в борьбе вырвала себе ярлык на великое княжение, но уже в 1322-м опять его потеряла — в пользу той же Твери. Потом опять оттеснила Тверской княжеский дом. В 1327 году ордынцы разгромили и дотла разорили Тверь. Казалось бы, в великом соперничестве поставлена точка. Но униженное и обезлюдевшее княжество восстановило силы на диво быстро, вновь выступив как претендент на обладание ярлыка. На сей раз Тверь потерпела полное поражение: к середине XIV века Москва сделалась намного сильнее ее. Воцарился мир. Более того, Москва, пользуясь усобицами князей Тверского дома, получила рычаги для влияния на политическое положение в княжестве.

Ситуация резко изменилась в 1367 году. На тверской престол взошел князь Михаил Александрович, сын и внук князей, павших в борьбе с Москвой. Энергичный, решительный человек, храбрый полководец. Как видно, он решил, что ресурсы Твери не столь уж малы и тяжбу с Москвой стоит возобновить. Установив дружественные отношения с Ольгердом, Михаил Александрович поставил себе за спину могущественного союзника и покровителя. А в Орде он мечтал «переиграть» Москву, как удавалось когда-то, десятилетия назад, переигрывать ее прежним Тверским князьям.