Полководцы Святой Руси

У Дмитрия Ивановича собралась боевая сила из разных городов: к москвичам присоединились большая рать Серпуховского князя Владимира Андреевича, ростовцы, суздальцы, белозерцы, владимирцы, ярославцы, ратники из Костромской, Стародубской, Северской земель, дружины многочисленных удельных городков Московского княжества, а также из Переяславля-Залесского, Углича. Были здесь и два литовско-русских князя — Андрей Ольгердович Полоцкий и Дмитрий Ольгердович Брянский. И это еще не вся Русь! От участия в войне уклонились Рязанский князь Олег Иванович и Тверской князь Михаил Александрович (правда, от Твери в ту пору не исходило никаких попыток помешать Москве, напасть на нее). Но из Холма и Кашина, издревле «тянувших» к Твери, из Мурома и, видимо, из Пронска, исстари принадлежавших к Рязанскому региону, подмога прибыла. Близ Коломны армию Дмитрия Ивановича догнал новгородский конный отряд: недавно вечевая республика заключила мирный договор с Москвой, и честные новгородцы решили оказать ей помощь в святом деле[220]. Великий князь Литовский Ягайло не пришел на помощь ни к Мамаю, ни к Дмитрию Ивановичу, ожидая их взаимного ослабления. Литовцы и рязанцы решились лишь «пощипать» небольшие отряды общерусской коалиции, расходившиеся по своим городам после битвы, да пограбить обозы с добычей[221].

Москве удалось собрать невиданную армию. Даже до Батыева разорения, в относительно благополучные времена в конце XII — первой половине XIII века, никто не мог собрать воедино военную мощь Северной и Северо-Восточной Руси! Теперь это удалось. Не одно княжество, не два и не пять — полстраны выходило на поле.

«Своим знаменитым походом навстречу Мамаю, — пишет историк Н. С. Борисов, — Дмитрий перешел от оборонительной (крепостной и пограничной) к наступательной стратегии борьбы с Ордой. (Вероятно, Мамай был сильно удивлен подобной дерзостью своего вассала. Внезапное контрнаступление русских застало его врасплох.) Можно спорить о том, была ли эта новая стратегия его собственной инициативой — или он принужден был к этому сложившимися обстоятельствами. Но, как говорится, „факт остается фактом“. Дмитрий разгромил степняков на их земле, в Диком поле. Это был возврат к великому прошлому. Так устрашали кочевников… князья домонгольской Руси, доходившие в своих походах до самого Азовского моря. В „монгольский период“ никто из русских князей, ни до, ни после Дмитрия Донского не отваживался на подобные эксперименты. „Стояние на Угре“ было по сути своей оборонительным мероприятием. И после этого еще три века борьба со степняками велась главным образом созданием оборонительных рубежей… Таким образом, князь Дмитрий Иванович своим походом в Дикое поле на целых три века опередил ход событий»[222].

Август 1380 года. Утро. Над Коломной — чистое небо. Пыльная дорога тянется среди полей. Крестьяне давно закончили жатву и сенокос. Тут и там посреди желто-бурого жнивья разбросаны стога сена.

Отворяются ворота мощного, рубленного из дубовых бревен Коломенского кремля. На древнюю дорогу, ведущую далеко на юг, выходит конная рать. Полк за полком выезжают из-за стен. Такого многолюдства Коломна не знала никогда. Воины в кольчугах, с длинными прямыми мечами, на рослых боевых конях медленным шагом двигаются навстречу своей судьбе. Каждого пятого, то ли даже каждого третьего впереди ожидает смерть. Остальных — бессмертная слава.

В Московском княжестве особо почитали Пресвятую Богородицу. В день ее Рождества, 8 сентября 1380 года, две могучие армии вступили в сражение на поле Куликовом близ устья реки Непрядвы, за Доном[223]. Пространство, где столкнулись враждующие воинства, составляло, самое большее, около 7–10 квадратных километров, но скорее — менее того[224].

Князя Дмитрия Ивановича окружали верные соратники, искусные воеводы. Перед началом битвы князь советуется с ними, чем укрепить сердца ратников. Как сообщает Новгородская летопись, зная о том, какое множество татар изготовилось противостоять русскому войску в грядущей битве, многие ратники устрашились, более того, «инии на бегы обратишеся»[225]. Великий князь желает показать войску: приказа «отступать» не будет. Русские полки либо победят, либо погибнут. Поэтому Дмитрий Иванович велит разрушить переправы через Дон. Пусть никто не думает, как убежать от врага, пусть все надеются лишь на меч, щит и братьев по оружию.

Он говорит боярам и дружине: «Я буду с вами, среди вас. Вы погибнете — и я лягу. Вы победите, и мне будет слава!»

Князь ставит русскую конницу в боевые порядки. Воеводам и князьям он отдает приказы — занять места и ждать наступления врага[226].