Полководцы Святой Руси

Современный специалист в области военной истории А. Н. Кирпичников резюмировал причины победы и элементы превосходства русского военного дела времен великого князя Дмитрий Ивановича: «Война 1380 г. основывалась на применении русскими наступательной стратегии, связанной с последовательным упреждением действий противника, и концентрировании сил на главном направлении удара для завязки генерального сражения. Такой подход к военным операциям был новостью XIV в., он опрокидывал укоренившиеся представления о военной слабости „русского улуса“, его безысходной подчиненности Золотой Орде. Доктрина извечного военного превосходства монголо-татар над их соседями исповедовалась и Мамаем. В результате ордынское командование допустило недооценку боеспособности и мобильности русских сил, что повлекло серию роковых просчетов и ошибок. Ордынцам было навязано тактически невыгодное для них место сражения. В отношении службы охранения, разведки, выделения общего и частного резервов русские превзошли своего противника». Оценка точная: да, не только объединение русских сил для отпора Мамаю, но и активный, атакующий, рассчитанный на упреждение стиль военных действий надо ставить в заслугу Дмитрию Ивановичу. Другой историк, Н. С. Борисов, отметил: «Как полководец Дмитрий едва ли превосходил таких несгибаемых и предприимчивых бойцов, как Михаил Тверской и Олег Рязанский. Но на весах славы его победа на Куликовом поле перевесила все их успехи»[240].

Сам великий князь лично участвовал в сече и, по одним данным, остался цел, только, как говорилось выше, доспех его был сильно измят вражескими ударами, а по другим, менее достоверным, получил ранения. Впоследствии за Дмитрием Ивановичем закрепилось почетное прозвище Донской — в честь битвы на Куликовом поле, где он был предводителем православного воинства.

Когда дружины двинулись назад, по домам, раненых везли в обозе, стараясь поставить на ноги. Но выжили не все. Многие добрались до Москвы уже бездыханными. Их великий князь приказал с почестями похоронить в том месте, где ныне стоит храм Всех Святых «на Кулишках». Более того, судя по русским источникам, те, кто добирался до родных мест по владениям Рязанского князя Олега, были схвачены, ограблены и отпущены восвояси чуть ли не нагими. А те, кто шел домой вдоль литовского рубежа, судя по немецким источникам, оказались под ударом литвинов, нападавших, убивавших и отнимавших воинскую добычу. Скорее всего, пострадавшим от литвинов оказался отряд новгородских союзников Дмитрия Ивановича.

И всё же Москва праздновала победу. Матерого волка затравила русская рать на Донской земле! Праздничный колокольный звон несся над церквями и палатами. Имя государя произносили восторженно. Старики с удивлением говорили друг другу: «Значит, можем бить Орду», — ведь такого не знала их молодость…

О последствиях битвы на поле Куликовом Н. М. Карамзин написал с необыкновенной красотой и в то же время точностью: «Для чего Димитрий не хотел воспользоваться победою, гнать Мамая до берегов Ахтубы и разрушить гнездо тиранства? Не будем обвинять великого князя в оплошности. Татары бежали, однако ж все еще сильные числом, и могли в волжских улусах собрать полки новые; надлежало идти вслед за ними с войском многолюдным: каким образом продовольствовать оное в степях и пустынях? Народу кочующему нужна только паства для скота его, а Россияне долженствовали бы везти хлеб с собою, видя впереди глубокую осень и зиму, имея лошадей, не приученных питаться одною иссохшею травою. Множество раненых требовало призрения, и победители чувствовали нужду в отдохновении. Думая, что Мамай никогда уже не дерзнет восстать на Россию, Димитрий не хотел без крайней необходимости подвергать судьбу Государства дальнейшим опасностям войны и, в надежде заслужить счастье умеренностью, возвратился в столицу. Шествие его от поля Куликова до врат кремлевских было торжеством непрерывным. Везде народ встречал победителя с веселием, любовью и благодарностью; везде гремела хвала Богу и Государю. Народ смотрел на Димитрия как на Ангела-хранителя, ознаменованного печатью Небесного благоволения. Сие блаженное время казалось истинным очарованием для добрых россиян».

Численность и потери сил, противоборствовавших на поле Куликовом

Численность русских и ордынских войск на Куликовом поле неизвестна даже приблизительно, так же как неизвестны и цифры потерь с обеих сторон. Более того, даже самые изощренные методики подсчета не позволяют с твердой уверенностью назвать ни количество участников битвы, ни число потерь. Но, судя по количеству погибших тогда аристократов — князей и бояр, — битва отличалась необыкновенным ожесточением, и победа в ней стоила дорого.