Читаем ∀поллон против Олимпа полностью

Однако мир Эллады, «распаковываясь» из архивов, содержавшихся в голове не по годам начитанного комсомольца, претерпевал кое-какие изменения, которые не осознавались самим «автором». Три ткачихи, пусть и богини, никак не могли выткать и замерить судьбы всех смертных и бессмертных, сидя с прялками и ножницами. В своё время Кирилл, конечно же, мельком подумал об этом несоответствии. Случилось это, когда прогремела по земле, небу и подземному царству титаномахия, и дело подошло к появлению простых смертных, то есть людей. Здесь и проблеснуло понимание: если с дочеловеческими отношениями, которые к тому же текли в замедленном темпе, мойры справлялись вручную, то толпы простых смертных голыми руками не обслужишь. Так концепция прядения «сама собой» сменилась ткачеством.

Мойры обратились к Зевсу за помощью. Зевс отрядил им гениального Гефеста. Бог-кузнец, бог-ремесленник, бог-искусник сладил великолепный станок, подозрительно похожий на тот, что когда-то видел Кирилл во время экскурсии на советскую ткацкую фабрику. Это произведение в известном смысле было чужеродным Элладе, и, может быть, именно поэтому любой олимпиец чувствовал подле него себя особенно гадко.

А мойры и Гефест любили этот инструмент, притом излишне крепко.

Вот почему Атропос, Клото и Лахесис плакали, глядя на молчавший стан, а бог-изобретатель еле сдерживался, чтобы не присоединиться к ним. Он-то видел: механизм явно пошёл вразнос и сломался сразу в нескольких местах.

Гефест долго бродил вокруг станка, гладя ладонью его станину. Да, валы, на которых крепились барабаны, были сломаны. Валик, называемый скалом, пришёл в негодность, раму покосило... Храповички, собачки — всё требовало замены.

— Легче новый построить, — печально вымолвил Гефест, и мойры его поняли.

Станок следовало полностью разобрать и собрать заново, заменяя практически все детали, кроме станины.

— Повезло, что само полотно осталось почти целым, — растягивая слова, пропищала Клото.

— Сколько надо времени на новый станок? — поинтересовалась голосом, похожим на звук дрели, Лахесис.

— Недели две, — скороговоркой ответил бог-кузнец.

К нему приблизилась Атропос.

— Постарайся! Сделай быстрее! Мир катится в Тартар!

— Хорошо-хорошо... Давайте пока осторожненько высвободим полотно жизни.

Четверо неравнодушных погрузились в кропотливую работу.

На любимого человека можно смотреть бесконечно. Аполлон Ромашкин любовался спящей Ленкой и потихоньку строил планы на будущее. Парень был уверен: они вернутся домой, и тогда он предъявит Сцилле Харибдовне полный список претензий. Неясной оставалась судьба нежданного-негаданного дяди. С Кириллом вообще всё сложно — похоже, он пал жертвой стокгольмского синдрома, полностью сжившись с этим дурацким миром инфантильных атлетов, гулящих гетер и алкоголиков-божков. И, между прочим, во время последнего разговора Ромашкин почувствовал намёки на возникновение того самого чувства холодного гнева, которое поднималось при встрече с олимпийцами. Плохой признак.

«Променял нас на свою Элладу, — с горечью подумал Аполлон, — а может, у него вообще крыша поехала. Если он и вправду пропускал через себя местную эволюцию, то, по идее, у него уже башка сто раз должна была лопнуть!..»

Чтобы не задремать, студент прогулялся по дому Омероса, проверил хозяина и Кирилла. Сходил на кухню, отыскал там немного фруктов с вином. Часть он с удовольствием съел и выпил, другую оставил подруге. Потом вернулся в главный зал и обнаружил пропажу Кирилла.

Кирилл предпочёл улизнуть, хоть его заторможенное состояние должно было продлиться ещё не один час.

— А чего ты хотел? — пробормотал Аполлон. — Ты додумался перенестись к Ленке, и этот не дурак... Ленка!

Ромашкин вбежал в комнату, где спала пифия Афиногенова. Над ней медленно-медленно склонялся Кирилл, и его рука уже опустилась на плечо девушки.

Аполлон рванул к «богу из машины», сиганул через кровать «рыбкой», намереваясь сбить тормозного дядю с ног.

Но было поздно. Кирилл исчез, прихватив с собой Ленку.

Врезавшись в стену, Ромашкин упал на какую-то утварь, больно приложившись боком и руками обо что-то твёрдое и корявое.

— Дурак... — простонал он, вынимая из-под себя погнутый треножник для лампады.

Он не сразу осознал, что умудрился стукнуться головой о стену, но звёздочки, блуждающие перед глазами, и боль в виске сами по себе не возникают...

Долгое время Аполлон боролся с головокружением и тошнотой. «А ведь обещал себе беречь голову!», — подумал он. Попробовал сесть. Удалось.

— Чёртов кретин! Тупой муфлон! Какого рожна ты вечно всё усложняешь?! Клоунский идиот! Надо было всего лишь последовать за ними, как ты прыгал за Одиссеем! Незаурядный ты дебил! — зло отчитал себя Ромашкин.

Стало легче.

В конце концов, студент только сегодня научился телепортации. Вот войдёт она в повседневную практику, тогда будет видно, кто тугодум и муфлон.

Подышав с закрытыми глазами ещё пару минут (ведь торопиться некуда — Кирилл находился под действием нектара), Аполлон пожелал очутиться возле Ленки.

Ничего ровным счётом не произошло. Ромашкин по-прежнему сидел в пустой комнате.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Путь волшебника
Путь волшебника

Всемогущество… Мы лишь мечтаем о нем, но есть и те, кто обладает им. Это ведьмы, кудесники, некроманты, чернокнижники, заклинатели. Их глаза видят сквозь туман земного бытия, их ладони лежат на рычагах управления вселенной. Маг разглядит будущее в хрустальном шаре, приручит фантастического зверя и превратит свинец в золото… или вас — в лягушку, если вздумаете его рассердить.Вступите же в мир, где нет ничего невозможного, где воображаемое с легкостью становится реальным. Пройдите дорогами чародеев — и вы поймете, что значит быть по-настоящему всемогущим!Никогда еще магия не была такой волнующей и увлекательной. Прославленный составитель антологий Джон Джозеф Адамс собрал для вас тридцать два завораживающих чуда от самых талантливых волшебников фантастики и фэнтези.

Венди Н. Вагнер , Окорафор Ннеди , ТИМ ПРАТТ , Ханна Раджан , Янт Кристи

Фантастика / Эзотерика, эзотерическая литература / Боевая фантастика / Мифологическое фэнтези / Фэнтези / Сказочная фантастика / Социально-философская фантастика