Полная история регги: от истоков до наших дней

В своем доме в Дрюсланде (Кингстон), Генерал Триз (он же Амос Эдвардс) подчеркивает, что его песни всегда были связаны с реальностью, и так же как и Стичи, он не хотел связывать себя с легкомысленными или сальными темами. «Я предпочитаю социальные комментарии, – объясняет он глубоким баритоном. – Это мое мышление с помощью музыки: смотреть, что происходит, собирать это вместе и соотносить с людьми. То, что ты реально носишь в своем сердце – то ты и выдаешь в песнях. Я отрицаю slackness, и я человек, который не будет воспевать культуру оружия. Я двигаюсь вперед как культурный человек, я распространяю свое послание ко всем и к каждому, независимо от того, какой ты расы. В любое время у меня всегда было что-то хорошее, что я мог сказать людям».

После своей неустроенной юности Триз нашел работу сапожника, но постоянно занимался своей поэзией. В 1985 году состоялась его случайная встреча с ведущим местным диджеем Лордом Сассафрасом, что вывело его на звуковую систему Black Scorpio и дало начало профессиональной карьере. Сценическое имя Trees, происходящее от Threes (Троица, Триединство), дал ему радиодиск-жокей Барри Джи, который почувствовал в нем «три голоса».

«Я родился в Кингстоне, но вырос в Сент-Томасе с тетей, потому что моя мать умерла, когда мне было около трех лет, а мой отец – человек, который сбежал от нас и уехал, и мы росли дикими, – вспоминает Триз. – Я стал сапожником, и однажды Сассафрас пришел ко мне починить свою обувь. Я показал ему кое-что, и он говорит: “Ты хорошо звучишь. У меня есть звук, я там работаю, давай приходи, посмотрим, что ты сможешь сделать”. Первые пару раз, когда я был на Scorpio, у меня вся эта толпа сразу стала прыгать, как будто я профессионал. Несколько месяцев спустя мы сделали первую песню, Ghostr Rider, о парне, который ездит ночью без огней. Потом мы вышли с Heart Mind & Soul, еще одним хитом, а затем появился Gone a Negril, так что у меня с тех времен хорошие отношения с Black Scorpio».

Ghost Rider — один из самых больших хитов 1985 года. Там были небольшие отголоски фраз Адмирала Бейли с Two Year Old и крупного хита Джоси Уэлса Undercover Lover, но общий стиль был конечно же собственным стилем Генерала Триза.

Яркий пример его текучего, уверенного тостингового стиля – Heart Mind & Soul, ставший заглавным треком альбома Showcase; лирика Триза в этой вещи идеально восседает на вершине губчатого ритма записи.

Mini Bus, еще один его ранний хит, осуждающий гибель системы общественного транспорта на Ямайке, адаптировал классические фолковые хоры Пита Сигера с его Where Have All The Flowers Gone для своих собственных целей, основываясь на модулированной переработке Freedom Blues.

Хитовый материал Триза помог Black Scorpio сделать вмятину в корабле Джемми в эпоху его безусловного доминирования, так же как и крупные хиты других артистов, выпущенные Донованом Жерменом, но с 1987 года соперником, который действительно представлял серьезный вызов Джемми, был Гасси Кларк, создавший свой очень характерный звук в музыкальной студии на Слип-роуд, 56.

«Мы чувствовали, что мы лишены возможности ходить в другие студии, – объясняет Гасси. – Мы чувствовали, что нам нужно больше времени, чтобы развивать идеи самостоятельно».

В середине 1980-х Гасси работал на Channel One с инженером Энтони Гамильтоном («Солдатом»). Он записал несколько альбомов с The Mighty Diamonds (вскоре после успеха Pass The Dutchie, сделанной на основе переработки Full Up), а также альбом соул-каверов с Делроем Уилсоном – Worth Your Weight Of Gold; альбом The Tetrack под названием Trouble; и, самое главное, альбом Грегори Айзекса Private Beach Party, записанный на Dynamic и Music Mountain с инженером Ноэлем Хирном.

Никогда не спешащий с выпуском пластинок, никогда не следующий доминирующим тенденциям, Гасси оборудовал свою студию необычными компонентами, чтобы она отличалась от студий конкурентов.

«Я думаю, что идти против течения дает свои преимущества. У Dynamic был свой дилерский центр, распространявший консоли MCI, поэтому у всех были MCI, но мы поехали в Англию и поняли, что у фирмы Amek тоже хорошие консоли. Все писались на магнитофоны Sony или MCI, и мы купили Atari, потому что просто хотели быть другими».

Несмотря на минимальные размеры, студия Music Works давала волшебное звучание, а несомненный футуризм поставил ее на первый план ямайской музыки в конце 1980-х.

«У нас не было ничего, кроме одной комнаты, которая была в то же время и офисом, где шло распространение нашей продукции. Мы переделали туалет в вокальную кабину, а главную комнату – в диспетчерскую, и все дела вели уже на ступеньках».