Полная история регги: от истоков до наших дней

У себя в городке она уже писала песни и надеялась стать исполнительницей баллад; казалось, все, что ей требуется, – найти студию звукозаписи. «Я смотрела телефонный справочник, раздел “звукозапись”, и увидела, что Penthouse разместил там большое объявление. Я позвонила, но они сказали: “Мы не берем новых артистов, может быть, вам стоит попробовать в New Name Music. Я позвонила им, Деррику Барнетту, и Ноэль Браун мне сказал, когда послушал: “У тебя есть потенциал”. Я сделала запись, мне тогда еще семнадцати не было, но они ее так и не выпустили. Это была медленная, грустная баллада… такие песни не очень приветствуются на Ямайке, если их делают ямайские артисты».

После неудачи Таня снова засела за справочник и набрала номер Grove Recording Барри О’Хары. Эта студия находилась в Очо-Риосе, и там все сложилось неплохо: дебютный альбом Тани Big Things A Gwan содержал такие популярные треки, как Love How Your Body Tan и I Bet You Miss Me.

«Барри О’Хара и Стивен Стюарт больше занимаются развитием артистов, чем развитием самих себя, а сделать альбом – это лучший способ найти себя, – продолжает она. – Атмосфера в Grove была похожа на домашнюю, и мы стали чем-то вроде семьи: вокалист Президент Браун [Фитц Альберт Коттерелл], Джек Рэдикс… Микки Симпсон тоже был там, прежде чем он умер, и они были мне как старшие братья».

В то время бесчисленные продюсеры концентрировались на выпусках альбомов «одного риддима» с более чем двадцатью различными исполнителями, озвучивающими вариации одного ритма, часто на простых домашних студиях, что давало максимальную прибыль при минимальных вложениях. Запись альбома с оригинальным материалом неизвестного артиста, вместо простой озвучки заранее записанных ритмов, – это было крайне необычным подходом. Однако в то время, когда продажи компакт-дисков резко сокращались из-за интернет-скачиваний, этот подход на самом деле не означал, что «меньше» значит «больше».

«Гораздо более привлекательно [финансово] – сделать один ритм и дать спеть на него многим артистам, – говорит Таня, – но это очень ограниченный взгляд: если бы продюсеры вкладывали больше времени и денег в артиста, вы бы могли получить гораздо больше шансов для выигрыша. Но мы все – очень краткосрочный набор людей, которые эволюционировали во что-то, что почти невозможно понять. Никому ничего не выгодно, мы стали все одноразовыми, и у наших песен нет будущего».

Несмотря на положительные моменты своего пребывания в Grove, Таня вскоре вернулась в Кингстон – и бросилась в дэнсхолл.

«После жизни в Кингстоне сельская местность кажется такой сонной, и к артистам, которые торчат в деревне, нет никакого уважения. Чтобы соответствовать, ты должен быть в столице. Но у меня были песни, которые люди действительно знали, поэтому у меня были предложения от продюсеров и промоутеров. Затем я немного поработала с Shocking Vibes, и мне очень понравилось тусоваться с ними, потому что они были похожи на клан.

В Grove моя работа никогда никого особенно не затронула, но Shoking Vibes — это выживание наиболее приспособленных, a я действительно люблю конкуренцию, поэтому я думаю, что это помогло мне вырасти как артистке, хотя гораздо больше прогресса мне удалось достичь благодаря [диджею] Спрагга Бенцу и его команде, поскольку он был тем, кто продолжал толкать меня. Это была суровая любовь, и Спрагга был больше похож на отца. Я отправилась за ним. В его команде были Бэби Чам, Томагавк и Шугар Слик – он тащил за собой всех, и сам ничего не имел с этого. Первый раз в жизни я выступила за пределами Ямайки, и это было в Торонто, причем меня даже не было в списке артистов – он просто взял меня с собой».

После рождения дочери в 1994-м Таня сделала перерыв в музыке и вернулась только на следующий год. Придя в Madhouse, лагерь Дэйва Келли, она произвела огромное впечатление с You Nuh Ready Fi Dis Yet[107], песней женского неповиновения, поставленной на очень популярный ритм Joyride (первым с этим минималистским электронным ритмом вышел в топ Уэйн Уандер). «Тогда все остановились и обратили на меня внимание, – смеется Таня. – Это был действительно поворотный момент. Когда я впервые услышала ритм, я была совершенно не вдохновлена им, но он обладал странным драйвом, а я никак не могла отойти от него. Мы провели целый день в студии, а у Келли совсем другой формат работы – у него нет очереди за дверью, так что ты можешь работать в своем темпе. Когда он спросил меня, что я хочу сделать с этим ритмом, он также спросил: “Что тебя сейчас беспокоит больше всего?” Я сказала, что меня беспокоит эго ямайских мужчин, и если девушка обманывает мужчину, то это потому, что ему не хватает какого-то отдела головного мозга».