Полночь в Эвервуде

Пока король шел к Мариетте, его накидка цвета слоновой кости с ледяным сверканием распахнулась, на ней при помощи магии разыгрывались сцены балов, на которых танцевали люди и мыши, вооруженные саблями, фехтовали с кукольными королями. Мариетта положила ладонь ему на грудь с лукавой улыбкой, пустив в ход все свое сладкое очарование. Пускай мать часто напоминала ей, что красотой она не отличается, но многочисленные уроки этикета вооружили ее набором способов очаровать мужчину, не прибегая к магии.

Оставаясь поблизости, капитан наблюдал за ними, скрестив руки на груди. Рядом с ним возник Данион и что-то зашептал ему на ухо. Мариетта не видела его во дворце целую вечность; Кларен же неизменно присутствовал на балах, его легко было увидеть в центре какой-нибудь комической перебранки или пьющим из кубка, но его суровый старший брат появлялся гораздо реже. Мариетта не обращала на них внимания, она смотрела только на короля, поднялась на пуанты и сделала один двойной пируэт, после которого посмотрела прямо ему в глаза.

Потом она выгнулась дугой назад, ее руки взлетели над головой, что заставило короля шагнуть вперед и обхватить ее за талию, чтобы поддержать. Вспомнив сейчас, как король Гелум недавно увидел ее и капитана в интимном объятии танца и его ревность разыгралась настолько, что он отправил Легата куда-то с пустяковым заданием, Мариетта сделала ставку на то, что король запомнил это движение в танце. Она оказалась права. Но лишь до тех пор, пока пол не ускользнул из-под ее пуантов, так как король решил ее поднять в воздух.

Как будто танцуя с королем па-де-де [25], Мариетта вытянула назад ногу, руки ее взлетели и затрепетали, мышцы напряглись, она вращалась, а ледяные пальцы короля впивались в нее как укус мороза. Тронный зал загудел. Когда король Гелум снова опустил ее на пуанты, Мариетта увидела, что люди в толпе топают левой ногой о пол, и услышала из соседних снежных шаров взрыв восхищения. Интересно было бы узнать, какая часть их любви к королю была настоящей, а какая – сверкающим глянцем, скрывающим правду.

– Ты понимаешь, тебе следовало отвлечь внимание короля, а не привлечь к нему внимание всего тронного зала, правда? – Голос Деллары настиг Мариетту, как только она оказалась в полумраке у стен зала.

Мариетта поморщилась:

– Вышло все совсем не так, как я хотела.

– Тебе повезло, что я владею самой разной магией. – Деллара подмигнула и похлопала себя по глубокому декольте.

Мариетта оторвала глаза от ложбинки между грудей Деллары.

– Тебе удалось его достать?

– Когда-нибудь мы с тобой поговорим насчет моды… – Деллара рассматривала скромный вырез платья Мариетты, – особенно учитывая то, что под сорочками и застенчивым румянцем скрывается отважная женщина, которая взывает, чтобы ее освободили.

– Ты достала механизм? – повторила Мариетта сквозь зубы.

Улыбка Деллары стала шире.

– Конечно.

– Тогда не будем стоять тут и болтать о платьях. Зря тратим время. – Мариетта вошла в соседний снежный шар. Стекло искажало вид тронного зала, будто они смотрели в старинное зеркало. По углам лежал снег, а центр охранял снеговик, держащий в каждой из вытянутых рук по огромной снежинке, на которой лежали шарики из белого шоколада, содержащие в середине какой-нибудь съедобный сюрприз. Мариетта взяла два шарика и протянула один Делларе. Они чокнулись ими.

– За окончание зимы, – сказала Деллара, вонзая в него зубы.

– За Бал Великого Кондитера, – произнесла Мариетта, глядя на оленя из пралине, который оказался внутри ее шарика.

Деллара наморщила лоб.

– Что с тобой? У тебя такой вид, словно ты попала в ледяную бурю. – Она с наслаждением обезглавила своего шоколадного снеговика.

– Ничего. Просто я волнуюсь, мне хочется, чтобы сегодня ночью все прошло гладко. – Она бросила взгляд через плечо, несъеденный шарик таял в ее руке. Король Гелум снова сел на свой трон. Пирлипаты нигде не было видно. Кларена окружила толпа подвыпивших женщин из Мистпойнта в традиционных лазурных брюках и струящихся топах, с откинутыми назад вуалями. Капитан Легат все еще беседовал с Данионом, однако время от времени окидывал взглядом тронный зал. Мариетта была уверена, что он наблюдает за залом, однако невольно надеялась, что он ищет ее.

Деллара проглотила остатки шоколада.

– А, ясно, – пробормотала она с видом понимающей подруги, когда Мариетта повернулась к ней.

– Что тебе ясно? – Мариетта вернула свой шарик на поднос.

Деллара взяла второй шарик.

– Ты здорово влюбилась в нашего доброго капитана. Мне было ясно, что он тебе нравится, но я не понимала, как он тебе дорог. Это серьезнее, чем я думала.

Мариетта вскочила на гигантский снежок.