Полночь в кафе «Черный дрозд»

– Даже не верится, что кто-то бегает для удовольствия. Я гналась за… котом. Серым, – объяснила я, решив не упоминать о появлении черного дрозда.

Обин покраснел и, потупившись, начал срывать травинки.

– За котом. Да что ты говоришь? – напряженно пробормотал он.

– Вы не любите кошек?

– Не очень. Особенно серых.

Обин явно что-то недоговаривает, но не буду на него давить.

Я поискала взглядом кота. Его нигде не было. И как только ему удается мгновенно исчезать?

Отпустив волосы, я наконец прочла надпись на могильном камне. «Фрэнсис Камилла Павежо, любящая мать и жена». Меня переполнило сострадание. В груди всколыхнулись чувства, которые я предпочла бы не затрагивать. Мне стало неловко. Может, уйти?

– Я, наверное, пойду, – неуверенно произнесла я. – Простите, что помешала.

Обин снова принялся обрывать траву.

– Посидите еще немного, Анна-Кейт. Отдышитесь. Не хочу, чтобы и ваша смерть была на моей совести. С меня и так довольно. – Он кинул травинку на могильную плиту.

Я не нашлась что ответить. Хоть авария, в который погиб отец, была несчастным случаем, мама всю жизнь страдала из-за чувства вины оттого, что в тот день вела машину. Похоже, Обин несет такое же бремя.

Удержавшись от слишком личных и бестактных вопросов, я сменила тему.

– Спасибо за рецепт. Все посетители кафе в восторге от ежевичного чая Обина.

– Что вы, не стоило называть его в мою честь…

– Ну конечно, стоило! Это же вы придумали, как его готовить. Кстати, по этой же причине я посчитала несправедливым присваивать вырученные за чай деньги и начала откладывать их на колледж Саммер. Думаю, к моему отъезду мы как раз насобираем на первый взнос. Но вот все остальное…

Рука Обина с зажатой травинкой зависла в воздухе. Он прищурился.

– На колледж? Саммер сказала, что все оплатит за счет стипендии…

Мимо пролетела пчела и, жужжа, опустилась на одну из ромашек в бронзовой вазе.

– Она решила не нагружать вас своими проблемами. Стипендия оказалась гораздо меньше, чем Саммер рассчитывала. Ваша дочь очень старается накопить на обучение, но ей все равно не хватает.

От налетевшего резкого порыва ветра клен страдальчески застонал. Я задрала голову, но увидела лишь серебристые листья и сгущающиеся тучи. Надвигалась гроза.

Обин, приподняв бейсболку, утер пот со лба.

– Так вот почему она в последнее время суетится и берется за любую работу…

– Говорю же, скоро у меня появятся деньги на первый взнос.

– Сомневаюсь, что на продаже чая можно заработать.

Я улыбнулась.

– Вы, наверное, давно не заходили в кафе, да?

– Уже двадцать пять лет.

Вряд ли это совпадение.

– С тех пор, как умер отец?

Обин глубоко вздохнул и огляделся.

– В детстве мы с Эджеем ночью удирали из дома и шли сюда. Играли в прятки и пугали друг друга до полусмерти. Иногда я сижу здесь, и кажется, что вот-вот услышу его «Ку-ку!» за спиной. С него бы хватило превратиться в привидение, чтобы надо мной так подшутить. Эджей обожал приколы и розыгрыши.

– Правда?

– О да! Помню, он подложил матери в туалетный столик резиновую змею. Сили подскочила до потолка. Я многое бы отдал, чтобы увидеть эту картину. – Обин захохотал, и его грудь заходила ходуном. – После этого Эджея почти на три недели посадили под арест.

– Если бы он подложил змею мне, я бы окочурилась, – призналась я.

– Я тоже, – усмехнулся Обин.

Я с радостью весь день бы слушала истории об отце, но кое-что меня волновало.

– А почему же в прошлый раз вы намекнули, что не особенно дружили с моим папой?

Обин на мгновение сжал кулаки.

– Сложно объяснить…

– А вы постарайтесь.

– Сейчас это не имеет значения, Анна-Кейт. Так уж вышло. Я оказался плохим другом и все испортил. Да что тут говорить… Судьба преподала мне суровый урок. Я изменился и не хочу бередить старую рану. – В его голосе явственно сквозила боль.

– Сдается мне, мистер Павежо, эта рана так и не зажила.

Он помолчал и сорвал еще несколько травинок.

– Все равно я не считаю целесообразным это обсуждать. Лучше скажи, сколько денег нужно Саммер.

Узнать бы, что омрачило их дружбу с отцом. Тем более что Обину наверняка станет легче, если он выговорится. Однако я не стала добиваться ответа на свой вопрос и подробно описала ситуацию. Услышав, какая требуется сумма, Обин присвистнул.

– Саммер всегда меня оберегает. Никто так не волнуется за отца, как она. Ей бы уехать в колледж и стать свободным человеком, а не нянькой для папаши. Только вряд ли мы это потянем…

Я скрестила ноги. Трава слегка колола бедра.

– Я не намерена сдаваться.

Обин печально улыбнулся.

– Вы очень похожи на папу. Он всегда был оптимистом.

– По-вашему, оптимизм – это плохо?

– Надежда не приносит ничего, кроме страданий.

Я смахнула грязь с колена.

– Наверное, грустно жить с таким убеждением.

– Жизнь вообще грустная штука. – На несколько минут повисло молчание. Потом Обин поднял трость, покатал в ладонях и добавил: – Я могу выставить на продажу посохи и всякие мелочи: мед, овощи, мыло… Размещу у дороги палатку и буду торговать. Почему бы не воспользоваться, как все, наплывом туристов?

– Кстати о туристах… Как вы смотрите на то, чтобы взять жильцов?

Для Обина это был бы отличный способ подзаработать.