Полночь в саду добра и зла

– Таким же способом, каким я реставрирую дома – ответил Уильямс. – Шаг за шагом. Дюйм за дюймом. Я хорошо усвоил уроки моего старого учителя доктора Линдсея. Я вам рассказывал о нем? Доктор Линдсей был профессором колледжа, он занимался реставрацией дома, в котором жил, и это был грандиозный дом в Милледжвилле, построенный в тысяча восемьсот двадцать втором году. Там имелись винтовая лестница и пара двойных белых колонн у входа.

Доктор Линдсей говорил мне, что старый дом рухнет, если его пытаться реставрировать сразу – от фундамента до крыши, проводя туда электричество и центральное отопление. Надо думать каждый раз о каком-то мелком конкретном этапе. Сначала надо сказать себе: сегодня я выравниваю подоконники. И вы выравниваете подоконники. Потом вы начинаете заниматься ограждением крыши. Потом наступает черед окон. Не надо спешить – ремонтировать надо по одному окну за раз. При этом надо задать себе вопрос: что неладно с этим окном, разделив задачу на части, ибо окно тоже собирали по частям. И в один прекрасный день вы вдруг видите, что реставрация закончена. В противном случае вы просто разрушите дом.

Вот таким же образом я выйду отсюда. Шаг за шагом. Сначала я поработаю с Сонни Зейлером, заставлю го дать ход моей апелляции. Потом обращу внимание на судей Верховного суда, пошлю им мое ментальное послание, как я сделал это после первого процесса. Заставлю их взглянуть на дело моими глазами.

Было слышно, как Уильямс затягивается сигарой. Я представил себе, как он запрокидывает вверх голову и выпускает дым к потолку.

– Так или иначе, но я все равно выйду отсюда, – продолжал он. – Можете мне поверить. Я не говорю о самоубийстве, хотя рассматривал и такую возможность. Нет, мой приговор будет пересмотрен. Вот увидите. Вам это может показаться невозможным, но я с вами поделюсь тем, чему еще научил меня доктор Линдсей. Однажды он сказал мне: «Вы знаете, что малиновки могут передвигать дома. Да, да, эти маленькие птички с оранжевыми грудками. Они в свое время чуть не сдвинули с места Вестовер». Я сказал: «Сдаюсь. Скажите, как они это сделали». И он ответил: «Они ели японскую вишню и роняли косточки около фундаментов домов. Эта вишня быстро растет и пускает глубокие корни, которые разрушают фундамент». И это правда, впоследствии я сам не раз видел это своими глазами. Деревья растут стремительно и рушат дома. Вот также я подрою то, что сделал Лоутон. Я уничтожу его фундамент, и, кто знает, может быть, ждать осталось не так уж долго.

Глава XXIII ЛЕНЧ

Чтобы не приехать слишком рано на ленч к Бланш Уильямс, Миллисент Мурленд покружила по Монтрей-сквер, потом на медленной скорости проехала еще два квартала и обогнула Медисон-сквер. Время словно остановилось, и Миллисент продолжала двигаться по улицам.

Миссис Мурленд едва знала Бланш Уильямс. Они встречались только на Рождественских вечерах, но за восемь месяцев, прошедших с момента заключения Джима в тюрьму, Миллисент время от времени звонила миссис: Уильямс, чтобы узнать, как ей живется. В конце концов миссис Уильямс уже под восемьдесят, и она переехала в Мерсер-хауз одна – без семьи и друзей.

Бланш была до глубины души растрогана таким вниманием и по телефону сказала Джиму, что хотела бы; поблагодарить миссис Мурленд и других друзей за проявленную заботу.

– Почему бы тебе не пригласить их на ленч? – предложил Уильямс. Идея привела Бланш в ужас, но сын поспешил успокоить мать: – Тебе не придется ничего делать, я сам все устрою.

Из тюремной камеры Джим Уильямс организовал каждую мелочь предстоящего торжества. Он составил список гостей, договорился о печатании приглашений и написал для матери образец. Он позвонил Люсиль Райт и попросил ее приготовить ужин. Он лично составил меню: креветки, копченая свинина, жареная баранина, кабачки, сладкий картофель, рис, кукурузные хлебцы, печенье и торт. Джим дал указание Люсиль рассчитывать на двадцать гостей (потом он сам расширил список до сорока пяти человек) и сервировать ленч на фарфоровом сервизе герцогини Ричмондской, столовое серебро императрицы Александры Люсиль следовало взять в буфете в столовой. Нанял Уильямс и своего привычного бармена, убедив мать, которая в рот не брала спиртного, в том, что за полчаса до ленча надо подать коктейли.

– Гости должны немного расслабиться, – пояснил он, – а иначе все будут скованными и угрюмыми.

Последнее распоряжение касалось Барри Томаса – он должен украсить дом живыми цветами, а за несколько минут до прихода гостей выйти в сад и включить фонтан.