Полночь в саду добра и зла

– Ваша честь, – ответил Джо, – поскольку я являюсь полноправным членом Коллегии адвокатов штата Джорджия, я буду представлять себя сам.

Судья согласно кивнул.

– В таком случае, приступим.

Помощник прокурора зачитал длинный список негодных чеков Джо, после чего истцы один за другим стали выходить к месту свидетеля и рассказывать, что они делали или какие товары поставляли в «Милую Джорджию» и как они безуспешно пытались получить наличные по чекам Джо – ни один банк не оплатил этих чеков. Когда к выступлению приготовился мистер Рассел, судья, порывшись в бумагах, стукнул молотком по столу и объявил, что иск мистера Рассела заполнен не по правилам и поэтому не может быть рассмотрен, по крайней мере, в настоящее время. Такое решение уменьшило финансовые претензии к Джо на 4200 долларов. Красный, как рак, мистер Рассел занял свое место.

– Ваша честь, с вашего позволения я хотел бы переговорить с мистером Расселом.

– У суда нет возражений, – сказал судья.

Джо сел рядом с Расселом, раскрыл его папку и разложил на столе бумаги. Под взглядами всего зала он спокойно и доверительно побеседовал с мистером Расселом и через несколько минут взглянул на судью.

– Ваша честь, – обратился к нему Джо, – если вы позволите, то мы через двадцать минут исправим ситуацию, и вы сможете восстановить иск мистера Рассела ко мне.

Судья настороженно посмотрел на Джо – то ли этот тип смеется над судом, то ли он действительно хочет быстро выйти из наступившей неловкой ситуации. – Суд высоко ценит ваше предложение, – объявил судья, – но лично я сомневаюсь, что существуют прецеденты, когда бы ответчик действовал, как адвокат истца.

Это не вполне допустимо, поскольку возникают сомнения, не станет ли адвокат использовать ситуацию в своих интересах больше, чем в интересах своего подзащитного. Надеюсь, вам понятна моя точка зрения.

– Она мне понятна, ваша честь, – настаивал Джо, – но в данном случае вопрос заключается только в правильном составлении документа. Этот джентльмен приехал сюда из Чарлстона, чтобы потребовать назад свои деньги, и мне кажется не совсем честным отправлять его домой не солоно хлебавши из-за мелких процедурных формальностей.

– Я согласен с вами, – поддержал Одома судья. – Действуйте.

– Хочу сказать еще вот что, ваша честь, – продолжал Джо. – Я бы добавил для протокола, что делаю это pro bono[11]…

– Это прекрасно с вашей стороны, – одобрительно промолвил судья.

– …воздерживаясь, тем не менее, от законного платежа в четыре тысячи двести долларов.

В зале раздался дружный смех. Джо обернулся и подмигнул Мэнди и мне.

В заседании возник перерыв, пока Джо переписывал иск мистера Рассела против себя. Когда он закончил, общая сумма иска снова достигла восемнадцати тысяч долларов. Наступила очередь Джо давать показания. Он рассказал суду, будто выписывал чеки, надеясь, что держатели Городского рынка, на территории которого находится «Милая Джорджия», вовремя отдадут ему несколько тысяч долларов, которые они были ему должны. Но деньги так и не поступили. Таким образом, необеспеченность чеков была непреднамеренной. Судья и прокурор, не склонные доверять объяснениям Джо, тем не менее согласились снять обвинение, если долг в восемнадцать тысяч долларов будет выплачен в течение одного месяца. Если Джо не сделает этого, то ему будет предъявлено формальное обвинение. Судья, прокурор и истцы дружно высказали надежду, что Джо сумеет уладить дело, прежде чем дойдет до следующего суда.

И Джо уладил это дело, но не благодаря фантастической прибыли «Милой Джорджии», совсем нет. Он взял взаймы восемнадцать тысяч долларов у молодой богатой четы, которая недавно переехала в Саванну и подпала под очарование Джо Одома и «Милой Джорджии».

Счастье не оставило Джо и в поисках квартиры из-за возвращения Джона Торсена. В последний момент Одом сумел занять под жилье первый этаж Гамильтон-Тернер-хауз в нескольких кварталах от Лафайет-сквер. Хозяин дома, живший в настоящее время в Натчезе, был старым приятелем Джо, прекрасно его знал, но, видимо, данное обстоятельство нисколько его не смущало.

Джо очистил дом на Пуласки-сквер и ликвидировал все следы своего там пребывания. Закончив труды, он сел на крыльце дома и со спокойной совестью закурил. Надо признать, что все получилось не самым худшим образом. Пустые чеки превратились в настоящие. Он переезжал в прекрасный каменный дом. Судебное преследование ему больше не угрожает, так что можно спокойно выкурить сигарету и подождать, пока Мэнди не вынесет из дома последнюю корзину грязного белья. Когда она это сделает, он отключит электричество и телефон, перекроет воду, запрет дверь и они поедут на новое место жительства.