Полночная луна

— Легенды просто так не рождаются, — прошептала я.

Я знала это еще до того, как примкнула к ягер-зухерам.

Существует бокор, достаточно могущественный, чтобы воскрешать умерших, послать ко мне призрак Сары, или, учитывая следы, нечто более материальное, чем привидение, а значит, часть легенды уже правдива. Почему бы не оказаться правдой и части о том, где он живет?

— Спасибо, что довел, — поблагодарила я. — Дальше я сама.

— Я зашел уже далеко, так что пойду с тобой.

— Зачем рисковать жизнью?

— А тебе?

Я посмотрела ему в глаза.

— О. — Он сначала широко распахнул глаза, потом снова прищурился: — Ты не говорила, что твоей дочери нет в живых.

Следовало бы догадаться, что такой человек как Мерфи умеет считывать эмоции, совмещать разрозненные сведения и докапываться до правды. Иначе бы он долго не протянул.

Я отвернулась. Дождь все лил, словно пытаясь соревноваться с мощью водопада.

— С чего ты так решил? — поинтересовалась я слишком высоким и притворно веселым голосом.

— И почему я раньше не додумался?

Он положил руки мне на плечи. Несмотря на дождь, его тепло меня согрело, и пришлось совершить над собой усилие, чтобы не прижаться к нему. Мерфи по-прежнему был мне чужим, но теперь знал мою страшную тайну.

— Это не сработает, Кассандра.

Я сжала кулаки так сильно, что на ладонях остались полумесяцы от ногтей.

— Сработает.

— Смерть — это конец. Пути назад нет.

— Ты ошибаешься. Смерть — это начало.

— Если так, то это начало чего-то другого. Нового мира, откуда она не захочет возвращаться.

Я услышала в его словах отголосок увещеваний Рене, но пропустила предостережение мимо ушей, как и прежде.

— Конечно, захочет.

— Даже если воскресить мертвеца возможно, неужели ты кому-то желаешь участи зомби?

Я развернулась к нему.

— Этот бокор умеет воскрешать мертвых по-настоящему. Они становятся такими же, как прежде.

Мерфи покачал головой. Гроза — или беспокойство за мой разум — сделала его глаза почти черными.

— Это невозможно.

— Я в это не поверю. Просто не могу.

— Уверен, потерять ребенка — ужасная трагедия, но то, что ты делаешь, ничего не исправит.

— Ошибаешься. Воскрешение Сары исправит все.

Включая меня.

— Бокор очень опасен. Здесь он занимается нехорошими вещами.

— Вот именно.

— Я имел в виду наркотики. Оружие. — Он нахмурился. — Возможно, даже рабство. Это бы объяснило исчезновения людей на этой горе.

— Рабство… Мы все еще в двадцать первом веке?

— Никогда не слышала о белом рабстве?

— Слышала, конечно, не думаю, что здесь много белых.

— Тут есть мы.

Я прикусила губу. Ой.

— Белое рабство, вообще-то, не имеет отношения к расе, — продолжил Мерфи. — Это сексуальное рабство, применимое ко всем.

— Ты с ума сошел, — пробормотала я.

— Нет, скорее ты.

Ну все, терпение кончилось.

— Если ты так беспокоишься о том, что бокор мне навредит, зачем вообще меня сюда привел?

Мерфи отвел взгляд.

Хм-м. Он тоже что-то скрывал. Но что?

Мне на секунду стало не по себе. Может быть, Мерфи заодно с Мезаро в его делишках с белым рабством, а это значит, что на следующей неделе я вполне могу оказаться взаперти в заграничном борделе.

Я провела пальцами по рукоятке ножа. Или нет. В любом случае не повредит нагнать на Мерфи страха.

— Я работаю на правительство, — выпалила я. — Они знают, что я здесь.

Не здесь у водопада, а здесь на Гаити. Но об этом Мерфи знать не обязательно.

Вне всяких сомнений Эдвард отыщет меня, если я исчезну, или по крайне мере пошлет кого-то на поиски. Если он допустит продажу своего агента в белое рабство, как это будет выглядеть?

Я цеплялась за соломинку, но сейчас никаких других вариантов не имелось.

— Что именно ты делаешь для правительства?

— Я ягер-зухер. Член общества охотников на чудовищ. Сверхсекретного подразделения.

Мерфи несколько секунд таращился на меня, а потом расхохотался.

— Я почти поверил!

— Я серьезно.

Смех утих, а глаза стали серыми в туманном предсумеречном свете.

— Тебе необязательно сочинять истории. Я не собираюсь убивать тебя и сбрасывать со скалы, как и продавать тому, кто больше заплатит.

Не удастся убедить Мерфи в существовании ягер-зухеров, пока он не верит в монстров. Однако мне думалось, что он быстренько в них поверит, едва мы пройдем через водопад. Я шагнула в пруд.

— Эй, ты куда?

— А ты как думаешь?

Из-за спины донесся раздраженный вздох, а следом всплеск. Затем Мерфи оказался рядом.

— А наши рюкзаки водонепроницаемые? — спросила я.

— Запоздалый вопрос, но да.

Пройдя метров сто, мы подошли вплотную к стене воды. Я напряглась, готовая ринуться вперед.

— Погоди. — Мерфи схватил меня за руку. — Давай вместе.

Этот жест меня тронул. Стоило бы настоять, чтобы Мерфи подождал — впереди нас, возможно, ждала смерть. Но я сжала его пальцы, и мы шагнули в водопад.

Мощь падающей воды должна была прибить нас ко дну пруда или по меньшей мере привести к головной боли. Но я вынырнула на другой стороне со всего лишь едва сбившимся дыханием.

Я все еще держала Мерфи за руку, но он, судя по всему, застрял. Я потянула — ничего. Брызги мешали разглядеть, что происходит, а мокрая рука скользила. Если я его отпущу, что будет? Не хотелось бы мне узнать.