Полночное пробуждение

— Мадам, смею вас уверить, — с притворной дипломатичностью продолжал Кун, — что визиты в наше учреждение разрешаются крайне редко, ввиду того что они вызывают стресс у наших пациентов. Но мы сделали исключение для директора Агентства безопасности и разрешили вам поговорить с интересующим вас лицом, но я даже думать не хочу, какое негативное воздействие произведет на пациента вид воина. Вы, вероятно, осведомлены об их методах. Мы здесь практикуем милосердие, а не насилие.

Тиган усмехнулся:

— Я иду с ней. Это не обсуждается.

Взгляд его прищуренных зеленых глаз был сосредоточен на директоре Куне, но Элиза не сомневалась, что Тиган успел оценить четверых охранников и сбросил их со счетов как не представляющих серьезной угрозы. Под его длинным плащом скрывался достаточно мощный арсенал оружия, и хотя Тиган не сделал ни малейшего движения, Элиза видела его в бою и знала, что ему достаточно доли секунды, чтобы залить кровью узкий внутренний двор реабилитационного центра.

— Я бы хотела, чтобы Тиган меня сопровождал, — сказала она, взяв контроль над ситуацией.

Тиган стрельнул в нее взглядом и вновь сосредоточился на директоре центра.

— Мадам, я все же не думаю…

— Тиган пойдет со мной. — Элиза сняла жакет, перекинула его через руку и вежливо улыбнулась, но ее вид был непреклонным, как и ее тон. — Боюсь, я вынуждена настаивать, директор Кун.

То, как Элиза урезонила самоуверенного директора центра, произвело на Тигана большое впечатление. Она хорошо знала правила Темной Гавани и Агентства безопасности и умело действовала в их пределах. Положение вдовы Квентина Чейза давало ей преимущество, и она, не раздумывая, им воспользовалась.

Но еще больше удивило Тигана то, что Элиза поддержала его, хотя могла позволить ему самому пробивать себе дорогу к Питеру Одольфу и после вчерашнего вечера имела на то полное право. Однако Элиза вела себя как настоящая леди, сохраняла хладнокровие и, более того, проявила себя умелым тактиком.

Черт возьми, приходилось признать, что она оказалась ценным союзником.

И особую ценность ей придавало то, что Тиган не мог отвести от нее взгляд. Элиза смотрелась так сексуально в темно-синих деловых брюках и белоснежной крахмальной блузке, что воин вновь почувствовал острый прилив желания, когда, оставив за спиной Райхена и водителя, последовал за соблазнительно покачивающей бедрами женщиной.

Тиган не обращал внимания на встречавшихся на пути сотрудников. Некоторые спешили подобру-поздорову убраться с его дороги, другие с любопытством смотрели на мрачного, излучавшего смертельную опасность незнакомца, шагавшего по коридорам реабилитационного центра.

Директор вел Тигана и Элизу через находившиеся код охраной двери все дальше и дальше. Наконец они повернули в длинный бетонный коридор, упиравшийся в тяжелую железную дверь с надписью «Лечебный центр». Директор набрал код на вмонтированной в стену панели, подставил лицо сканеру и ждал, пока тот произведет идентификацию по сетчатке глаза.

— Сюда, — сказал он, едва заметно сморщив от недовольства нос.

Придерживая дверь, он пропустил Тигана и Элизу еще в один коридор.

Там было тихо, лишь изредка доносились стоны и дикие рыки, которые не могла заглушить негромкая классическая музыка, льющаяся из динамиков под потолком. По обеим сторонам коридора тянулись двери, в некоторых имелись окошки для наблюдения за пациентами. Несколько комнат пустовало, в остальных размещались Отверженные в разной степени сознания, но все — туго стянутые ремнями. Электронные замки на тяжелых стальных дверях надежно удерживали пациентов в изоляции от внешнего мира.

Тиган на ходу заглянул в одно из окошек. Печальная и жалкая картина: движения пораженного Кровожадностью вампира сковывала белая обслюнявленная и грязная смирительная рубашка, на бритой голове остались следы электрошоковой терапии. Горящие янтарным огнем глаза Отверженного, накачанного седативными препаратами, закатились, так что зрачков практически не было видно.

— И это ваш Центр Бетти Форд[8]? Так цивилизованные жители Темной Гавани понимают милосердие? — Тиган невесело рассмеялся. — И после этого у вас хватает смелости утверждать, что Орден не знает жалости.

Элиза строго посмотрела на Тигана, но Кун пропустил замечание мимо ушей. Он приблизился к последней камере и ввел код. Когда над дверью замигал зеленый свет, директор сказал:

— Кормление еще не закончилось, нам придется несколько минут подождать в комнате наблюдения.

Тиган вошел вслед за Элизой и поддержал ее под локоть, когда она пошатнулась и отступила, едва взглянув сквозь тонированное стекло на процедуру кормления, происходившую в соседней комнате.

— О боже! — выдохнула Элиза, прикрывая рот ладонью.