Полночные тайны

– Я кое-что вижу, это моя работа, – отвечает Майси. – И я видела, что Уна так же, как и я, встревожена продвижением Мидраута. Так что я сблизилась с ней и обнаружила, что она старается нарыть на него что-нибудь. Я показала Уне эту штуку, и она передала ее другим сообществам танов. Это и стало главной причиной того, что Мидраута изгнали из танов.

Я знала, что мама была одной из тех, кто помог свергнуть Мидраута, но не осознавала, насколько важной была ее роль. И мне нелегко представить, насколько трудным это было для нее – действовать с целью свалить собственного командира и при этом видеть его каждую ночь. Но более того – Мидраут обладает Иммралом, а значит, умеет читать мысли. Как же ей удавалось столько месяцев скрывать от него свои намерения? Меня вдруг переполняет гордость. Мама должна была обладать огромной внутренней силой и характером, чтобы не только противостоять мысленному контролю Мидраута, но и делать то, что она делала, не вызывая подозрений, пока уже не стало слишком поздно.

Потом я задумываюсь: если мама знала, что у меня есть Иммрал, поняла это сразу, то это ведь должно было случиться уже после изгнания Мидраута. К тому времени она понимала, насколько опасным и разрушительным может быть Иммрал. И у нее не было возможности разобраться, не стану ли я новым Мидраутом. Несмотря на всю любовь в ее письме, я гадала: не потому ли мама назначила для меня три испытания, необходимых, чтобы найти Экскалибур… – она хотела удостовериться в том, что я не стану использовать силу так, как задумывал использовать ее Мидраут.

– Но что делает эта штука? – спрашивает Самсон, показывая на шипастый усик в банке. – Это ведь должно быть нечто ужасное, раз помогло изгнать Мидраута.

– Ничего подобного, – качает головой Майси. – Мне говорили, что это создано как щит. Так что, когда на рыцарей нападали кошмары, это позволяло Мидрауту использовать Иммрал для их защиты.

– В самом деле? – не верю я. – А ты видела, чтобы они именно так этим пользовались?

– Нет, – хмурится Майси. – И если честно, я и тогда подозревала… но тот человек, с которым я была… – Она снова краснеет. – Он был очень искренен. Я не сомневаюсь, он действительно в это верил.

– А что заставляет тебя думать иначе? – спрашивает меня лорд Элленби.

– Ощущения, – поясняю я. – От этого исходит то же самое, что и от того, что мы нашли сегодня.

– Ну да, я тоже так думал, – кивает лорд Элленби. – Когда меня сделали Главным таном, я, так сказать, унаследовал это и какое-то время изучал. Я был уверен, что Мидраут однажды восстановит свою силу, и думал, что в этом ключ к тому, чтобы окончательно его повергнуть. Может, ты бы еще раз посмотрела, Ферн? Мне бы хотелось подтвердить мои подозрения.

Я киваю и снова берусь за банку, посылая свой ум сквозь смолу, в свернувшийся шипастый усик.

– Есть малоизвестная легенда об одном из рыцарей Артура, а именно о Гэвейне, который выиграл моток веревки, что позволяла ему пересечь опасную реку, – начинает лорд Элленби.

– Я читал ее, – кивает Самсон.

– Конечно, ты читал, – усмехается Олли.

Лорд Элленби улыбается:

– А вот чего ты не мог прочитать, так это того, что история правдива. Она занесена в архивы, в записи о Круглом столе. Многие легенды артурианы лишены правды. Конечно, как же иначе… легенды твердят, что он был великодушным королем, спасителем, – все то, что он творил своим Иммралом, искажено, чтобы сделать его более приемлемым.

– Так Гэвейн не выигрывал ту веревку?

– Гэвейн ее не выигрывал, и это была не веревка, и не было никакой реки, – отвечает лорд Элленби.

– Значит, в этой истории нет ни слова правды?

– Я бы так не сказал, Олли. Правда в том, что, когда король Артур впервые обрел власть, вокруг вспыхнул бунт. Он пытался завоевать Ирландию и южное побережье Франции, и, как вы можете представить, люди там не слишком хорошо к этому отнеслись. Поэтому он послал туда своих рыцарей – ближних рыцарей, знавших об Аннуне, – с невидимым оружием.

– С веревкой, созданной из инспайров, которая связывала их умы, а не тела, – говорю я, складывая два и два.

– Именно так, Ферн. С веревкой, соединенной с волей Артура. В любом случае записи предполагают именно это. Рыцари набросили веревки на сотни бунтовщиков в Аннуне, поймав их умы в ловушку и заставив уступить правилам Артура.

– И вы полагаете, что Мидраут об этом знал? – спрашивает Самсон.

– Если бы не знал, то это было бы уж слишком большим совпадением, тебе не кажется? Когда я стал Главным таном и унаследовал эту банку, я вспомнил, как Мидраут говорил о своей первой Остаре. Уже тогда, то есть за несколько лет до того, как он стал капитаном рыцарей, он изучал правление Артура.

Я продолжаю мысленно проникать в смолу.

– Вы сказали, веревка Артура была создана из инспайра?

– Подавленного инспайра. Да, похоже, именно так следует переводить записи.

– Он не был подавлен, – говорю я ему. – Он был сплетен.

– Сплетен? – переспрашивает Олли.

– Я могу насчитать там три разные нити, – поясняю я, тщательно рассматривая завитки веревки. – И у каждой из них своя цель.

– Откуда ты знаешь?

– У них разный вкус.