Полное собрание поэтических сочинений

Смолу, селитру, арсеник сернистый
С расплавленным, клокочущим свинцом,
Что даже камень делает мучнистым,
Перемешать и сдобрить все притом
И щелоком, и желтым мышьяком,
Залить водой, в которой зад вонючий
Мыл прокаженный, заживо гниючий,
Добавить кровь дракона, пот сквалыг
И желчи волчьей, лисьей и барсучьей, –
Так жарится завистников язык.

В густой слюне, исторгнутой нечистым,

Беззубым, черным, пакостным котом,
Забывшим, что когда-то был пушистым,
Или больным водобоязнью псом,
Иль загнанным до смерти лошаком.
А можно в жиже, смрадной и тягучей,
Где долго возлежал кабан шатучий,
Вспухающий, как мерзостный гнойник,
От нечисти ползучей и летучей, –
Так жарится завистников язык.

В растворе сулемы, отраве истой,

Хлебнув которой, миг не проживем,
В той жидкости, зловеще кровянистой.
Что у цирюльника в тазу большом,
Позеленев, начнет чернеть потом;
В лоханях, где лежат пеленки кучей,
Чтоб отстирать с них детский кал липучий,
В горшках, что служат девкам как нужник
По всем борделям, где я гость бегучий, –
Так жарится завистников язык.

Любезный принц, и добрый, и могучий,

К подобным яствам явно не привык,
И не пытайся, сам себя не мучай,
Но с поросенком, прикажи на случай,
Зажарят пусть завистников язык.

CXLII

Балладу «Спор с Готье» гурману

Андрэ Куро[183] я посылаю,
А вот к высокому тирану[184]
Вопросов я не обращаю.
С ним ссорясь, – истина святая!–
Я ничего не изменю[185].
Когда живешь в домишке с краю,
Не попадешься в западню.

CXLIII

Готье же не боюсь нимало[186]

,Ведь нам обоим не даны
Ни капиталы, ни вассалы,
Мы одинаково бедны.
Но он твердит, что мы должны
Довольны быть зимой и летом,
Мне ж бедность хуже сатаны.
Кто прав? Поговорим об этом.

Баллада (разногласия с Франком Готье)