Полное собрание рассказов

Но одному уже не повезло. В сосновом лесу начал подниматься столб грязно-черного дыма, который ветер тут же принялся сносить в сторону. Скоро он превратился в черное облако, и в масляном дыму появились красные языки пламени. Раздался взрыв, вверх взметнулся белый дым, потом его поглотил черный, столб увеличился у основания.

– Это танк, – пояснил я. – Горит.

Мы стояли и наблюдали. В бинокль я увидел двоих мужчин, которые вылезли из окопа с носилками и начали взбираться по склону. Двигались медленно, но решительно. Первый вдруг упал на колени. Потом сел на землю. Второй упал на живот, пополз вперед. Подхватил за плечи первого и ползком потащил обратно к окопу. Потом перестал ползти, застыл лицом вниз. Теперь оба лежали не шевелясь.

Орудия больше не стреляли, и воцарилась тишина. Большой фермерский дом и окруженный забором двор желтым пятном выделялись на зеленом склоне, теперь испещренном воронками и линиями окопов. Показались дымки и от маленьких костерков, на которых люди готовили еду. И на поднимающемся к фермерскому дому склоне лежали жертвы, напоминающие разбросанные по зеленой траве баулы. Над танком, горящим в лесу, по-прежнему клубился масляно-черный дым.

– Это ужасно! – воскликнула девушка. – Я такое вижу впервые. Это действительно ужасно.

– И всегда было.

– К этому можно испытывать только ненависть.

– Я ненавижу и всегда ненавидел. Но если ты должен это делать, то надо знать как. Это была фронтальная атака. Их просто послали на смерть.

– А разве есть другие способы атаковать?

– Конечно. Много. Но для этого нужны специальные знания, обученные солдаты, опытные командиры подразделений. И самое главное, эффект внезапности.

– Для съемки уже слишком темно. – Джонни закрыл крышкой объектив фотоаппарата. – Привет, старая вша. Пора возвращаться в отель. Сегодня мы хорошо поработали.

– Да, – кивнул второй оператор. – Сегодня мы отсняли хороший материал. Чертовски жаль, что атака не удалась. Но лучше об этом не думать. Когда-нибудь мы заснимем удачную атаку. Да только когда атака завершается успехом, идет дождь или снег.

– Я не хочу этого больше видеть, – твердила девушка. – Уже насмотрелась. Никто не заставит меня смотреть на это из любопытства или для того, чтобы заработать деньги на статьях, написанных об этом. Эти мужчины такие же, как мы. Посмотрите, как они лежат на склоне.

– Ты не мужчина, – указал Джонни. – Ты женщина. Не забывай об этом.

– А вот идет и мужчина в стальной каске. – Наш второй оператор выглядывал в окно. – Вышагивает с достоинством. Жаль, что у меня нет гранаты, чтобы бросить ему под ноги и создать эффект внезапности.

Мы укладывали камеры и снаряжение, когда вошел Знаменитость.

– Привет, съемка удалась? Моя машина в одном из переулков, я отвезу тебя домой, Элизабет.

– Я поеду домой с Эдвином Генри, – ответила девушка.

– Ветер стих? – спросил я, чтобы поддержать разговор.

Он пропустил мои слова мимо ушей и спросил девушку: «Так ты не поедешь?»

– Нет, – ответила она, – мы поедем домой вместе.

– Тогда вечером увидимся в Клубе, – доброжелательно сказал он, повернувшись ко мне.

– Ты больше не состоишь в Клубе, – отчеканил я с английским выговором. Уж не знаю, как мне это удалось.

Мы вместе осторожно спустились по лестнице. Переступая через дыры в мраморе – старые и новые. Лестница, похоже, стала длиннее – так долго мы спускались. Внизу я поднял расплющенный осколок снаряда, испачканный в штукатурке, и протянул девушке, которую звали Элизабет.

– Мне он не нужен, – ответила девушка. У двери мы остановились и пропустили вперед мужчину в стальной каске. Он с достоинством пересек улицу, которая иной раз простреливалась, и продолжил путь вдоль стены. Потом мы по одному быстро перебежали улицу под защиту стены. По опыту мы уже знали, что стрелять начинают по третьему или четвертому человеку, поэтому радовались, когда нам удалось живыми и невредимыми перебежать улицу именно в этом месте.

Далее пошли по улице под защитой стены, четверо в ряд, переступая через новые куски железа, новые обломки кирпичей, наблюдая за тем, с каким достоинством шагал впереди мужчина, который уже не принадлежал к Клубу.

– Не хочется мне писать об этом заметку. – Я вздохнул. – Непростая будет заметка. Атака провалилась.

– Ты должен написать только то, что необходимо, – мягко заметил второй оператор. – Конечно же, можешь что-то написать о событиях этого дня.

– Когда они вынесут раненых? – спросила девушка. Она обходилась без головного убора, широко шагала, и волосы, пыльно-желтые в угасающем дневном свете, падали на меховой воротник ее короткой куртки. Волосы разлетались на ветру, когда она поворачивала голову. Лицо девушки побледнело, словно ей нездоровилось.

– Я же сказал тебе: как только стемнеет.

– Бог поможет темноте наступить быстрее, – вырвалось у нее. – Так это война. На это я приехала посмотреть, об этом собиралась писать. Эти двое, которые вылезли из окопа с носилками, их убили?

– Безусловно.

– Они двигались так тяжело и медленно. – Девушка едва не плакала.