Полное собрание рассказов

Кого‐то нет. Кого‐то жаль.
К кому‐то сердце рвется вдаль.
На фронт уходит конный полк.
В станице шум и смех замолк.
Ах, не вернется, не вернется.

Это бессонная ситроеновская кавалерия выезжает на рассвете. Шум, мотор, крути, Гаврила, по Достоевскому проспекту на Толстовскую площадь (Поплавский Б. Собр. соч.: В 3 т. / Подг. текста, коммент. А. Богословского, Е. Менегальдо. М.: Согласие, 2000. Т. 3. С. 73).

Поскольку ко времени сочинения «Красавицы» из романа Поплавского были напечатаны лишь отдельные главы (в журнале «Числа»), он едва ли мог быть источником Набокова. В английской версии рассказа вместо этих стихов отсылка к популярной песне Г. Орлоба «I wonder who’s kissing her now?» («Интересно, кто ее сейчас целует?»), впервые прозвучавшей в бродвейском мюзикле 1909 г.

ТЯЖЕЛЫЙ ДЫМ (февраль 1935; Последние новости. 1935. 3 марта). Рассказ вошел в сб. «Весна в Фиальте».

С. 438. …сквозил, как в глубокой воде <…> и неизбежной «Inconnue de la Seine»… – Подразумевается гипсовая маска, снятая с лица неизвестной молодой девушки, утонувшей (или утопившейся) в Сене в конце XIX в.; в 1920–1930 гг. сделанные с этой маски копии стали модным украшением европейских интерьеров. В 1934 г. Набоков опубликовал посвященное ей стихотворение, которое начинается так: «Торопя этой жизни развязку, / не любя на земле ничего, / все гляжу я на белую маску / неживого лица твоего».

С. 441. …были и любимые, в разное время потрафившие душе, книги: «Шатер» и «Сестра моя жизнь», «Вечер у Клэр» и «Bal du comte d’Orgel», «Защита Лужина» и «Двенадцать стульев», Гофман и Гёльдерлин, Баратынский и старый русский Бэдекер. <…> между Зомбартом и Достоевским… – В этом перечне книг и имен различных авторов можно усмотреть некоторые сближения, жанровые или тематические: сатира у Гофмана и Ильфа и Петрова, общие темы у Гофмана и Достоевского, гражданская и философская поэзия у романтика Гёльдерлина и у Пастернака, с одной стороны, и романтизм Баратынского – с другой; африканские впечатления Гумилева в «Шатре» (1921) и путеводитель Бедекера. Вместе с тем еще более заметны разного рода контрасты: акмеистический сборник африканских стихов расстрелянного большевиками Гумилева, который должен был стать первой частью «учебника географии в стихах», и книга лирических постсимволистских стихотворений «Сестра моя – жизнь» (1922) советского поэта Пастернака; воспоминания о гражданской войне, любовь и долгая разлука в романе «Вечер у Клэр» (1929) эмигранта Г. Газданова (которого критики сравнивали с Набоковым) и светская интрига с адюльтером в романе «Бал графа д’Оржеля» (1924, рус. пер. 1926) богемного поэта и писателя Р. Радиге (1903–1923); эмигрантский шахматный роман Набокова с трагическим финалом и авантюрный роман советских авторов (в котором, впрочем, в финале тоже гибнет герой); сходство и различия во взгляде на значение евреев в западном обществе и на капитализм в целом у немецкого историка и политэконома Вернера Зомбарта (1863–1941) и у Достоевского.

НАБОР (июль 1935; Последние новости. 1935. 18 авг.). Рассказ вошел в сб. «Весна в Фиальте». Английская версия рассказа озаглавлена «Recruiting» (вербовка, набор новобранцев).

С. 446. …черты московской общественной дамы А.М. Аксаковой <…> она приходилась мне дальней родственницей… – Этому условному, по‐видимому, лицу, носящему известную писательскую фамилию, в английском переводе рассказа приданы более определенные черты, поскольку в нем она названа Анной, что указывает на дочь Тютчева мемуаристку Анну Федоровну Аксакову (1829–1889). Аксакова играла заметную роль при дворе, разделяя вслед за мужем, публицистом и общественным деятелем И.С. Аксаковым, сыном писателя С.Т. Аксакова, взгляды славянофилов. Замечание о родственных связях рассказчика с Аксаковой носит автобиографический характер: в «Других берегах» Набоков упомянул, что по отцовской линии состоит в родстве с Аксаковыми (гл. 3, подгл. 3).

СЛУЧАЙ ИЗ ЖИЗНИ (сентябрь 1935; Последние новости. 1935. 22 сент.). Рассказ вошел в сб. «Соглядатай».