Полное собрание сочинений и писем в 3 томах. Том 1

«С глубокомысленной и нежною страной
Нас обручило постоянство».
Мерцает, как кольцо на дне реки чужой,
Обетованное гражданство.

«Новая жизнь»

16

Сентиментальная гитара.

«Золотистого меда струя из бутылки текла...»

Автограф (АЛ)

10, первонач.

Из янтарной смолы золотые опущены шторы,

«Что поют часы-кузнечик...»

Т, ВК, «Красная новь» (1923, № 1)

12

И на дне морском простит

Кассандре

«Свободный час»

15–16

Я полюбил тебя, безрукая победа
И зачумленная зима.

после 20

Больная тихая Кассандра,
Я больше не могу — зачем
Сияло солнце Александра,
Сто лет тому назад сияло всем?

Tristia

«Пути творчества»

9

Кто может знать при слове расставанья

25–28

<отсутствуют>

29

Не нам гадать о каменном Эребе

«На каменных отрогах Пиэрии...»

«Пути творчества»

10

Обула Сафо пестрый башмачок

«Дракон»

24

Сухих перстов предчувствуя полет

26

Простоволосая бежит трава

«Сестры — тяжесть и нежность, одинаковы ваши приметы...»

«Ковчег», Союз поэтов. М., 1922. Сб. 2, Т

6

Легче камень поднять, чем вымолвить слово: любить,

«Когда Психея-жизнь спускается к теням...»

Tristia

12

Сухия шалости кропят, как дождик мелкий.
Все прижизненные публ. и автографы

9

Кто держит зеркало, кто баночку духов,

«Лирический круг»

14

Душа не узнает туманные дубравы
Авторский экземпляр С, запись автора

13–16, ранняя редакция

И в нежной сутолке не зная как ей быть
Душа не узнает ни веса ни объема
Дохнет на зеркало — и медлит уплатить
Лепешку медную хозяину парома

«Я слово позабыл, что я хотел сказать...»

Черновой набросок (ИРЛИ)

Снова ночь. Рыданье Аонид
Пустого хора черное зиянье
Где ты слово: щит и упованье
Твой высокий лоб, твой гордый стыд
[Сбрось повязку] <пробел> [вернись]
И среди беспамятства и звона
Нежной вестью, царской дочерью явись[63]
Ласточка, подружка, Антигона...

Черновой автограф (РГАЛИ), промежут. редакция

1

Я слово позабыл, что я хотел сказать
Слепая ласточка в чертог теней вернется
На крыльях срезанных с прозрачными играть.
В беспамятстве ночная песнь поется.

2

А на губах как черный лед горит
И мучит память. Не хватает слова.
Не выдумать его: оно само гудит,
Качает колокол беспамятства ночного

<без номера>

И медленно растет, как бы шатер иль храм[64]
То вдруг прикинется безумной Антигоной
То мертвой ласточкой бросается к ногам
С стигийской нежностью и страстью зачумленной.[65]

[4] 3

Я так боюсь рыданья Аонид
Тумана, звона и зиянья
О если бы вернуть и зрячих пальцев стыд
И выпуклую радость узнаванья

4

Но я забыл, что я хочу сказать
И мысль бесплотная в чертог теней вернется
А смертным власть дана любить и узнавать
Для них и звук в персты прольется[66]

[6] 5

Но не о том прозрачная твердит
Всё ласточка подружка Антигона
А на губах как черный лед горит
Стигийского воспоминанье звона

Т

10

То вдруг прикинется безумной Антигоной

«Дом искусств»

19

Но я забыл, что я хотел сказать,

«Накануне»

23

А на устах, как черный лед горит

«В Петербурге мы сойдемся снова...»

Т

25–28