Читаем Полное собрание сочинений. Том 1 полностью

— Tant pis pour Mademoiselle Jeanneton, 196сказалъ я. —

Такъ какъ Jeanneton была хозяйская дочка и хозяинъ полагалъ, что я недавно во Франціи, то онъ позволилъ себ вольность объяснить мн , что мн не надо было сказать: tant pis, a tant mieux. «Tant mieux, toujours, Monsieur», 197сказалъ онъ: «когда есть что нибудь хорошаго; и tant pis, когда н тъ ничего хорошаго». — «Оно такъ и приходится», сказалъ я. — «Pardonnez moi», 198сказалъ хозяинъ.

Я не могу найдти бол е удобнаго случая, чтобы зам тить разъ навсегда, что такъ какъ: tant pis и tant mieux суть дв изъ главныхъ пружинъ французскаго разговора, то не худо бы было каждому иностранцу, прежде ч мъ хать въ Парижъ, привыкнуть правильно употреблять ихъ. —

Одинъ бойкой французской Маркизъ, за об домъ у англійскаго посланника, спросилъ у Mister Hume 199онъ ли — поэтъ Hume? — «Н тъ», отв чалъ скромно Hume. — Tant pis, возразилъ Маркизъ.

«Это Hume — историкъ» сказалъ кто-то. «Tant mieux», сказалъ Маркизъ. Такъ [какъ] Mister Hume челов къ съ очень добрымъ сердцемъ, то онъ поблагодарилъ какъ за то, такъ и за другое. —

Хозяинъ, растолковавъ мн это д ло, позвалъ La Fleur’a — такъ звали молодого челов ка, про котораго онъ мн говорилъ, и сказалъ мн впередъ, что про его таланты онъ ничего сказать не можетъ: «Monsieur», прибавилъ онъ: «самъ увидитъ, для чего можно будетъ употребить его». — Что же касается до в рности La Fleur, то онъ отв чалъ вс мъ на св т . —

Хозяинъ это сказалъ такъ уб дительно, что я тотчасъ же приступилъ къ д лу; и La Fleur, которой стоялъ, дожидаясь за дверью въ безпокойномъ ожиданіи, которое испыталъ каждый смертный въ своей жизни, взоше[лъ].

Монтрёль.

Я им ю способность получить пристрастіе съ перваго взгляда на челов ка; особенно же, когда какой нибудь б дняга приходитъ предлагать свои услуги такому б дняг , какъ я самъ; такъ какъ я знаю эту слабость, то я въ такомъ случа всегда стараюсь разсужденіемъ ум рять это пристрастіе — бол е или мен е смотря по тому расположенію духа, въ которомъ я нахожусь, я долженъ прибавить, что это зависитъ также отъ полу лица, съ которымъ я им ю д ло. 200

Когда La Fleur взошелъ въ комнату, несмотря на разсужденіе, которое я сд лалъ, его простодушное лицо и взглядъ тотчасъ же расположили меня въ его пользу; итакъ я нанялъ его прежде, а потомъ сталъ спрашивать, что онъ ум етъ д лать. «Но я открою его таланты, когда они мн понадобятся — не надо. Французъ способенъ на все», сказалъ я. — Но б дный La Fleur ничего не ум лъ д лать, исключая какъ бить барабанъ и съиграть маршъ или два на флейт . — Однако я р шился употребить его таланты, и могу сказать, что никогда мое благоразуміе такъ горько не см ялось надъ моей слабостью. —

La Fleur началъ жить рано и также доблестно, какъ и вс французы — онъ служилъ н сколько л тъ. Наконецъ, удовлетворивъ этому чувству и найдя, что кром чести бить барабанъ, которой онъ вполн достигнулъ, не могъ выиграть ничего больше, и не им я надежды прославиться, онъ удалился `a ses terres 201и жилъ comme il plaisait `a Dieu 202— т. e. нич мъ. —

«Итакъ», сказало благоразуміе: «вы наняли барабанщика, что[бы] сопутствовать вамъ въ вашемъ путешествіи черезъ Францію и Италію». «Фа!» сказалъ я: «а разв половина людей нашего средняго сословія не д лали того-же круга, им я глупцовъ и крикуновъ компаніонами и еще сверхъ того принуждены были платить за это удовольствіе?» 203

Недурно, когда челов къ можетъ выпутаться изъ такого непріятнаго положенія экивокой. — «Но вы и еще что нибудь ум ете д лать, La Fleur?» спросилъ я. — О qu’oui! 204Онъ ум лъ д лать щеблеты и играть немного на скрипк . — «Браво», сказало благоразуміе. — Я самъ игралъ на віолончел .

«Ну вы можете убрать и причесать немного парикъ, La Fleur?» — Онъ им лъ къ этому ревностное желаніе. «Этаго довольно для Бога», сказалъ я, прерывая его: «довольно будетъ и для меня». — Когда мн принесли ужинъ и съ одной стороны моего стула лежала р звая эпаньолка, а съ другой стороны стоялъ Французскій слуга съ самымъ веселымъ выраженіемъ лица, я былъ отъ всей души доволенъ своимъ влад ніемъ, и ежели бы Монархи знали, чего они желаютъ, они бы были также довольны, какъ и я. —

Монтрёль.
Перейти на страницу:

Похожие книги

Дети мои
Дети мои

"Дети мои" – новый роман Гузель Яхиной, самой яркой дебютантки в истории российской литературы новейшего времени, лауреата премий "Большая книга" и "Ясная Поляна" за бестселлер "Зулейха открывает глаза".Поволжье, 1920–1930-е годы. Якоб Бах – российский немец, учитель в колонии Гнаденталь. Он давно отвернулся от мира, растит единственную дочь Анче на уединенном хуторе и пишет волшебные сказки, которые чудесным и трагическим образом воплощаются в реальность."В первом романе, стремительно прославившемся и через год после дебюта жившем уже в тридцати переводах и на верху мировых литературных премий, Гузель Яхина швырнула нас в Сибирь и при этом показала татарщину в себе, и в России, и, можно сказать, во всех нас. А теперь она погружает читателя в холодную волжскую воду, в волглый мох и торф, в зыбь и слизь, в Этель−Булгу−Су, и ее «мысль народная», как Волга, глубока, и она прощупывает неметчину в себе, и в России, и, можно сказать, во всех нас. В сюжете вообще-то на первом плане любовь, смерть, и история, и политика, и война, и творчество…" Елена Костюкович

Гузель Шамилевна Яхина

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Проза прочее