Читаем Полное собрание сочинений. Том 1 полностью

Пошелъ я къ Московскому перевозу и сталъ похаживать около лодокъ и дощаниковъ. «Что, заняты эти лодки? Есть ли свободная?» спросилъ я совокупности бурлаковъ, которые стояли у берега. «А вашей милости чего требуе[тся]?» спросилъ у меня старикъ съ длинной бородой въ с ромъ зипун и поярчатой шляп . — «До Астрахани лодку». «Чтожъ, можно-съ!» —

————

<p><style name="font_times_new_roman">*XVІ.</style></p><p><style name="font_times_new_roman">[ОТРЫВОК РАЗГОВОРА ДВУХ ДАМ.]</style></p>ГЛАВА I

— «В рно ли это? У васъ в дъ любятъ Петербургскіе ложные слухи распускать. И отъ кого вы это слышали, моя милая?»

— «Помилуйте, Марья Ивановна, я вамъ в дь говорю, была я у княгини Полянской, къ ней молодая княгиня вчера только изъ Петербурга прі хала и разсказывала, что у нихъ только и разговора, что про эту свадьбу. (Съ разстановкой.)La comtesse Lise Bersenieff, la jeune personne la plus recherch'ee, la plus aimable, le parti le plus brillant de P'etersbourg 'epouse un какой-то Taramonoff, mauvais genre achev'e. 235Костромской медв дь какой-то. Въ комнату не ум етъ взойти. Ни родства, ни богатства, ни связей, ничего! И что меня удивляетъ, такъ это то, что, говорятъ, оба дяди этого очень хотятъ: и графъ Александръ и графъ Петръ. —

Старушка подвинула табакерку съ портретомъ и обтерла стеклушко однимъ изъ двухъ батистовыхъ платковъ.

«Incroyable... 236Ежели это Костромскіе Тарамоновы, такъ я старика знала; когда мы жили на Мечахъ [?], такъ онъ зжалъ къ покойнику Этіену и д тей приваясивалъ: босоногіе б гали. Покойникъ его любилъ и ласкалъ; однако они хорошей фамиліи, но б дно жили; что теперь у нихъ есть, это ужъ старикъ нажилъ, но д тямъ никакого воспитанія не далъ. Должны быть т ; а то есть Вологодскіе, такъ это не т ».

Марья Ивановна Игреньева, урожденная Дамыдова, — почтенная дама. Родилась она 50 л тъ тому назадъ въ Москв отъ богатыхъ и знатныхъ родителей; ихъ было дв сестры и три брата. Вышла М. И. замужъ за Игреньева, богатаго челов ка и тоже Москвича. Жили они зимы всегда въ Москв , гд им ли большіе связи не только съ Московскою знатью, но и со вс мъ, что было знатнаго въ Россіи, л томъ — въ Тульской деревн , [и] жили какъ въ город , такъ и въ деревн барски. Покойникъ былъ въ чинахъ и пользовался всеобщимъ уваженіемъ. Однимъ словомъ, домъ Игреньевыхъ вотъ какой: у прі зжаго, котораго почи[тали] достойнымъ, спрашивали: «Вы уже были у Игренье[выхъ]?» или: «какъ это вы еще не были у Игрен[ьевыхъ]?».

«Марья Ивановна овдов ла 16 л тъ тому назадъ, съ н сколько разстроеннымъ состояніемъ и съ двумя д тьми: сыномъ 15 л тъ и дочерью, которая была уже замужемъ. М. И. женщина очень умная, или н тъ, лучше сказать, хитрая, не смотря на свою доброту и ум ющая им ть вліяніе на другихъ и пользоваться общимъ уваженіемъ. — Она, должно быть, не была хороша собою; большой орлиной носъ въ особенности м шалъ красот ея; но она была хороша какъ св жая, не столько физически — (Она говаривала: «я удивляюсь себ , какъ могла я перенести столько горестей!»)—сколько морально, старушка. Она не отставала отъ моды сколько могла, сама придумывала, какъ бы перед лать чепчикъ или мантилію «по старушечьи». Она любила св тъ и св тъ любилъ ее, она судила о всемъ и о вс хъ......

————

<p><style name="font_times_new_roman">*XVII.</style></p><p><style name="font_times_new_roman">[СТИХОТВОРЕНИЯ.]</style></p>I.КЪ ЗАПАДН .Изъ подъ стараго строеньяСредь покинутой землиПолзъ мышенокъ. Отъ волненьяОнъ дрожалъ и отъ любви.Онъ сгоралъ любовью тайной,Не любивши никогда,И искалъ любви случайной,Какъ на Невскомъ, господа.Вдругъ услышавъ надъ доскоюН жной мышки голосокъ,Сокрушенъ ея тоскою,Онъ влад ть собой не могъ.Разлет лся и, несчастный,Къ ней на голосъ приб жалъ.Рокъ постигъ его ужасный:Въ мышеловку онъ попалъ.Затворилася задвижка,И мышенокъ въ заперти.Но и тутъ съум лъ воришкаУт шеніе найдти.Къ дам -мышк деликатноПодскочилъ онъ и такъ рёкъ:«Коль любить меня обратноЗахотите, то я рокъПроклинать не буду в чно,Съ мъ огарокъ съ вами весь.Васъ любить буду сердечноВъ жизни будущей и днесь ». — II.
Перейти на страницу:

Похожие книги

Дети мои
Дети мои

"Дети мои" – новый роман Гузель Яхиной, самой яркой дебютантки в истории российской литературы новейшего времени, лауреата премий "Большая книга" и "Ясная Поляна" за бестселлер "Зулейха открывает глаза".Поволжье, 1920–1930-е годы. Якоб Бах – российский немец, учитель в колонии Гнаденталь. Он давно отвернулся от мира, растит единственную дочь Анче на уединенном хуторе и пишет волшебные сказки, которые чудесным и трагическим образом воплощаются в реальность."В первом романе, стремительно прославившемся и через год после дебюта жившем уже в тридцати переводах и на верху мировых литературных премий, Гузель Яхина швырнула нас в Сибирь и при этом показала татарщину в себе, и в России, и, можно сказать, во всех нас. А теперь она погружает читателя в холодную волжскую воду, в волглый мох и торф, в зыбь и слизь, в Этель−Булгу−Су, и ее «мысль народная», как Волга, глубока, и она прощупывает неметчину в себе, и в России, и, можно сказать, во всех нас. В сюжете вообще-то на первом плане любовь, смерть, и история, и политика, и война, и творчество…" Елена Костюкович

Гузель Шамилевна Яхина

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Проза прочее