Читаем Полное собрание сочинений. Том 1 полностью

Мн хот лось вамъ дать н которое понятіе о нашихъ характерахъ и о томъ, какъ они выразились въ новой сфер , но мн это не удалось. Я ув ренъ, что эти страницы никакого не дадутъ вамъ понятія объ этомъ времени. — Ч мъ общ е стараешься описывать предметы и ощущенія, т мъ выходитъ непонятн е, и, наоборотъ. Это общее правило. Сколько незам тныхъ для самаго себя кроется въ душ челов ческой обмановъ! Я не хот лъ разсказывать вамъ про время, проведенное въ училище, но боясь, чтобы отвращеніе мое говорить объ этомъ вы не перетолковали иначе, хуже, я невольно употребилъ фигуру, надъ которой часто см ются и часто употребляютъ въ комедіяхъ и романахъ: «Не стану вамъ разсказывать мою жизнь, вы знаете то-то и то-то». Потомъ, чтобы выразить себя мн нужно было также, какъ и при описаніи моего д тства, взять картины и случаи изъ этого времени и съ тщательностью разбирать вс мельчайшія обстоятельства. Тогда только вы узнали бы меня, мою особенную личность, но такъ какъ для того, чтобы съ вниманіемъ обрабатовать и разбирать воспоминанія прошедшаго времени нужно любить, лел ять эти воспоминанія, чего я не могъ сд лать, я вдался въ общія м ста, и, вм сто моей особенной личности, вышелъ какой-то мальчикъ въ какой-то школ , до котораго вамъ и д ла н тъ. Въ то время же, какъ я писалъ это, мн казалось, что я пишу изъ сердца, а я писалъ изъ головы, и вышло жидко. Т мъ легче въ этомъ случа себя обмануть, что, когда пишешь изъ сердца, языкъ кажется очень грубымъ способомъ выраженія и далеко не им етъ той гибкости и нежности, которыхъ требуетъ то, что хочешь выразить. Когда же пишешь изъ головы, перо послушно б житъ за мыслями, и слова складно и безъ усилія ложатся на бумагу. Вы знаете, въ п нь есть голосъ горловой и грудной. Можно п ть грудью и горломъ. Также и въ литератур можно писать изъ сердца и изъ головы. — Это сравненіе в рно даже [55] и въ отношеніи д йствія, которое производятъ и то и другое на слушателей. — Пусть будетъ голосъ хриплый, пусть мелодія будетъ самая простая, но когда услышишь полной грудью взятую ноту, не знаю, какъ другіе, но у меня слезы навертываются на глаза. Зато грубъ грудной голосъ. Надобно, чтобы очень обработанъ былъ голосъ, и очень хороша была мелодія, чтобы горловой голосъ понравился мн , но за живое онъ никогда меня не зад нетъ. Зато гибокъ горловой голосъ.

Кто немного им етъ уха, тотъ сейчасъ отличитъ въ музык грудной отъ горлового голоса; кто немного им етъ чувствительности, тотъ сейчасъ въ литератур отличитъ писанное изъ головы и изъ сердца. Я для васъ хочу писать только изъ сердца. Но я завлекся, я хот лъ разсказать вамъ, что въ эти 8 м сяцевъ д лалъ отецъ. Онъ два м сяца жилъ въ Москв , игралъ и игралъ счастливо, но какъ требовать отъ игрока, чтобы онъ отложилъ деньги, которыя выигралъ. — Выигранныя деньги дороже для игрока денегъ, заработанныхъ самыми тяжелыми трудами. «Почемъ знать, расчитываетъ игрокъ, можетъ быть я завтра все проиграю, а на т деньги, которыя я отложилъ, я бы могъ отыграться. Потомъ, какъ разстаться съ деньгами, изъ за которыхъ я столько перенесъ моральныхъ страданій — они мои, я за нихъ мучился. Хотя я добровольно избиралъ такое состояніе, но не мен е того деньги эти достаются не даромъ».

Перейти на страницу:

Похожие книги

Дети мои
Дети мои

"Дети мои" – новый роман Гузель Яхиной, самой яркой дебютантки в истории российской литературы новейшего времени, лауреата премий "Большая книга" и "Ясная Поляна" за бестселлер "Зулейха открывает глаза".Поволжье, 1920–1930-е годы. Якоб Бах – российский немец, учитель в колонии Гнаденталь. Он давно отвернулся от мира, растит единственную дочь Анче на уединенном хуторе и пишет волшебные сказки, которые чудесным и трагическим образом воплощаются в реальность."В первом романе, стремительно прославившемся и через год после дебюта жившем уже в тридцати переводах и на верху мировых литературных премий, Гузель Яхина швырнула нас в Сибирь и при этом показала татарщину в себе, и в России, и, можно сказать, во всех нас. А теперь она погружает читателя в холодную волжскую воду, в волглый мох и торф, в зыбь и слизь, в Этель−Булгу−Су, и ее «мысль народная», как Волга, глубока, и она прощупывает неметчину в себе, и в России, и, можно сказать, во всех нас. В сюжете вообще-то на первом плане любовь, смерть, и история, и политика, и война, и творчество…" Елена Костюкович

Гузель Шамилевна Яхина

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Проза прочее